Шестьдесят кубических футов? Или восемьдесят? В общем, много. Сейчас Бретт как раз копался в холодильнике в поисках заказанной бутылки.
Лэйни услышала, как он чертыхнулся, и что-то грохнулось об палубу.
Потом он что-то пробормотал и, наконец, поднялся обратно. В одной руке Бретт нес зеленую бутылку, а в другой — вороненый автоматический пистолет.
Лэйни удивленно посмотрела на пистолет.
— На прошлой неделе на яхту пытались залезть, — пояснил Бретт и положил пистолет на стол, рядом с блюдцем с лимонными дольками.
— А кто пытался-то? — спросила Лэйни.
— Какие-то два эмигранта.
Лэйни решила, что он говорит о кубинцах.
— А чего они хотели?
— Сказали, что ищут работу. Хотели знать, не возьму ли я их.
Сеньор, вам не нада льюдей? — попытался он изобразить испанский акцент.
— В наше время надо быть начеку. Сейчас часто стали угонять яхты.
— Что, прямо от пристани?
— А что тут такого невозможного?
— А эта штука заряжена?
— Само собой. Ты уверена, что не хочешь добавить сюда немного водки? — поинтересовался Бретт, наполняя один из бокалов.
— Нет, спасибо. Мне лед и лимон.
Ее, как художника, привлекла цветовая гамма образовавшегося на столе натюрморта: зеленая бутылка «Перрье», желтый лимон, белизна фарфорового блюдца, две янтарные бутылки с виски, обе с черными этикетками, черно-красная этикетка «Столичной» и тусклый вороненый блеск "кольта".
Себе Бретт налил виски со льдом.
— За наше будущее! — сказал он и чокнулся с Лэйни. Лэйни вспомнила, что чокаться безалкогольными напитками — дурная примета. Но момент был упущен, бокалы уже соприкоснулись, и тост прозвучал.
Все-таки Лэйни не стала сразу пить. Она помедлила, надеясь отдалить неудачный тост от себя, подождала, пока Бретт отхлебнет виски, и только после этого сделала глоток.
— Ну так что у тебя за предложение? — спросила Лэйни.
— Ты сразу берешь быка за рога, — хмыкнул Бретт.
— Именно так, — подтвердила она.
— Узнаю старушку Лэйни.
— Давай, выкладывай.
На первый взгляд предложение звучало великолепно.
Фирма «Тойлэнд» не хотела вступать в соревнование за право производить ее медвежонка — ну да, конечно, он слыхал и об «Идеале», и о «Мэттеле», у него везде свои уши, и он следит за тем, чем интересуются крупные компании…
— Я порадовался за тебя, Лэйни. Ведь ты очень талантлива, и это только справедливо, чтобы ты наконец была вознаграждена за тяжкие годы ученичества…
Хорошенькая оценка, нечего сказать. Какое такое ученичество? У нее уже около десятка пошедших в производство игрушек — и в продажу, кстати сказать. Но Лэйни не стала возражать, а предпочла послушать Бретта, который потянулся, чтобы долить себе еще виски.