Ари выключила главный двигатель, вместо него запустила тормозной, находившийся на носу ракеты. Минуты напряженного ожидания — и снова никаких изменений!
— Есть над чем подумать, — сказал Альга.
— Это уже не поток, а водопад.
— Космическая Ниагара.
— Куда же она нас влечет?
— Возможно, нас захватило силовое поле Центра Метагалактики…
Голос Ари ослаб, дыхание резко участилось. Она включила обзорный экран — ни одной светлой точки, ни единой черточки. Темнота, мрак. Вскоре эта чернота начала заливать и ракету. Ари ощущала ее лицом, кожей. Потемнели, а затем и совсем погасли плафоны, потонули в густой темени экраны осциллографов.
— Альга, Альга, вы что-нибудь видите?
Молчание и черная немота.
— Вы что-нибудь видите или нет?
Неужели отказала сеть связи? Или, может быть, Ари только думает и не произносит слов? Так можно с ума сойти…
— Альга, милый, любимый, вы меня слышите?
Наконец до нее донеслось, как писк комара:
— Слышу… перебои… шум…
Разделенные всего-навсего тонкой стенкой каюты, оба вдруг ощутили между собой бездну. Это было страшно — очутиться в недрах бескрайней, непробиваемой космической ночи.
«Жива ли я? — думала Ари. — Или, может быть, это только вспышки подсознания? „Сатурн“, звезды, Земля, галактики объективная это реальность или, может быть, мираж, сон, какое-то видение? Нужно управлять работой мозга, управлять… Вселенная процеживается через него, тут поуправляешь… И все-таки не сдаваться, не сдаваться. По всей видимости, это магнитное поле Центра Метагалактики… Хотя почему обязательно магнитное? Оно имеет совершенно иную природу, совсем другие параметры… А какие? Ну, это уже ты слишком много хочешь сразу узнать. Может быть, здесь генерируются хронотроны. Для всей Вселенной. Вот нас и прихватила хронотронная Ниагара…»
— Альга! Альга! Я люблю вас, Альга! Вы слышите? Я вас люблю!
В ответ что-то зашелестело, или, может быть, ей так только показалось. Вроде бы стало полегче, да-да, легче, теперь они близко, рядом, ну конечно же рядом… Какой он, этот Альга… Милый, смешной… Влюбленный… Я это сразу заметила, с первого взгляда. И почему же он… была ведь минута… такая прекрасная минута… могла стать вечностью… Влюбленность…
— Альга, я вас люблю!
Долго прислушивалась, но микрофоны даже шороха никакого не передали. Обессиленно откинулась на спинку сиденья, но отяжелевшему телу не стало легче, и она подумала, что уже не хватит сил подняться. Смерть? Опустила веки, чтобы хоть таким образом избавиться от мрака.
Лучик! Ласковый, неслышный, бестелесный лучик коснулся лица, и Ари пришла в сознание.