— Вояки, — сказал Максимилиан с непонятным выражением.
Я обиделась:
— Люди собираются умереть за своё Королевство послезавтра на рассвете! А что они не солдаты, а лавочники, — так ведь не разбежались, не спрятались, пришли сражаться!
Не отвечая, Максимилиан ускорил шаг. Нас провожали взглядами, но никто не окликнул. Мы вышли за ворота, миновали несколько пустых, разграбленных улиц и свернули к лесу.
* * *
Быстро темнело. Гроза, по-видимому, собиралась хорошая, как в кино; в Королевстве вообще очень зрелищная погода: если уж солнце, так хочется всё время улыбаться. Если ветер, так крыши срывает, а если гроза…
— Очень кстати, — пробормотал Максимилиан.
В отдалении заворчал гром. Деревья, сцепившие ветки над нашими головами, затрясли сухими шишками, как кастаньетами. В полутьме между их стволами тускло светились грибы с большими, наивными глазами на шляпках.
Я редко бывала в этом лесу. В дни, когда царствовал Оберон, здесь было светло и празднично: каждый цветок населяли волшебные существа, в каждом дупле жил лесной дух, и даже маленькие дети могли гулять по лесу без опаски. Теперь всё изменилось: «тонкий» мир истончался ещё больше, лес постарел, насупился, а предгрозовая темень делала его совершенно зловещим. Я поудобнее перехватила посох: будучи магом дороги, я и не в таких местах расчищала себе путь… Знать бы ещё, куда мы идём.
— Макс, куда мы идём?
— К могиле, — отвечал он отрывисто.
— В лесу?
— А ты никогда не слышала про Лесного воина?
— Нет…
— Стыдно, маг дороги, надо летописи читать… Когда лесной народ покорился Оберону — это было через год после того, как Королевство обосновалось здесь, — Лесной воин уже едва ползал от старости. В прежние годы он был силён, говорят, выходил один против десятка лучников, сбивал стрелы на лету и мечом брил врагов налысо, не задевая кожи. Представляешь, как обидно сражаться против мечника, который тебя бреет. Ты его пытаешься заколоть — а волосы твои летят, летят… После такого оставалось либо наесться ядовитых грибов до смерти, либо идти к нему в ученики.
— Да уж, — сказала я, подумав.
Первые капли зашлёпали по листьям и по хвое, одна упала мне на лоб, мокро и звонко, будто затрещину дала. Молния «сфотографировала» лес, вспышкой выхватив переплетения веток, петли корней, выпирающих из-под земли, кольца грибов, похожие на хороводы гномов в огромных шляпах. Я вспомнила, как однажды в грозу видела огромную многопалую ладонь, протянувшуюся в блеске молний с неба — смырка-хватателя.
— Макс, как здесь насчёт смырков?
— Никак, — отвечал он беспечно. — Давно уже не было. И вообще: не стыдно ли магу бояться каких-то смырков?