— Не женитесь вовсе! — вырвалось у меня.
Он тихо рассмеялся.
— Неужели стать леди Фэрлин — такое уж несчастье?
— Простите меня, — пробормотала я. — Я не должна была это говорить.
Продолжая улыбаться, он смотрел на меня. Глаза его слабо мерцали.
— Вы со своей сестрой словно свет и тьма, день и ночь, — сказал он чуть протяжно. — Я часто думаю — какой бы вы стали, не будь у вас вашего увечья?
— Или у вас — вашего проклятья?
Пауза. Я осторожно перевела дыхание.
— Вы хотели сказать — моего дара? — обманчиво мягким голосом поправил лорд. — Хотя иногда он — действительно проклятье. Когда…
Оттолкнулся от стены, мимолетно поморщившись от боли. Прошелся по комнате. Остановился у камина и крикнул мне:
— Думаете, мне хочется брать в жены эту девчонку, эту бледную немочь, слишком слабую, чтобы даже ненавидеть?
— Тогда зачем вы женитесь?
Его ответ меня обескуражил.
— Она красива, а я мужчина.
— И этого достаточно? — спросила я почти с любопытством.
Он вновь прошелся по комнате. Сказал низко:
— Иногда кажется — да. Весна и много красивых женщин, а я еще молод…
Некоторое время он молча смотрел в пол. Потом сказал нехотя:
— Но я мог бы…
Повернул голову, серьезно глядя на меня:
— Леди Инта, вы ведь очень любите свою сестру?
— Вы знаете.
Он со слабой улыбкой коснулся повязки.
— Да, уже знаю. Ради нее вы готовы взяться за оружие. Но пойдете ли вы на…
Сердце колотилось у меня в горле. Я прижала к нему руку. На самом деле он не хочет Эйлин. Она даже не нравится ему. Может, все еще будет хорошо? Что он говорит?
Я, наконец, услышала, что он говорит. Сглотнула, пытаясь заговорить — это удалось мне не с первой попытки. Лорд Фэрлин смотрел в огонь.
— Вы хотите, чтобы я… я была… стала…
— Моей любовницей, — бесстрастно закончил лорд. Подождал, но так как я ошеломленно молчала, продолжил: — Выбирайте, что вам дороже — ваша честь или ваша сестра. Это лишь ваш выбор.
— Мой выбор? — прошептала я. — Лорд Фэрлин, за что вы так? Вы…
— Чудовище, не так ли? — подсказал он.
— Я не думала, что вы воюете с женщинами! — от гнева я потеряла всякий страх перед ним. Подняв голову, он смотрел на меня, пряча под опущенными ресницами зеленое пламя.
— Так вот как вы добиваетесь женщин? Угрожая им или их близким? Конечно, иначе вы не добьетесь ни любви, ни даже дружеского взгляда! Поймите, страхом можно подчинить, сломать, унизить, но нельзя заставить любить!
Мой крик отскакивал от него, как от скалы. Он просто выждал, пока я замолчу, и сказал холодно:
— Я не прошу вас любить меня. Я хочу, чтобы вы очутились в моей постели. Итак?
Я стиснула зубы, чтобы не разрыдаться от бессилия и гнева.