— Ладно… часа через три постараюсь…
Я отработанным движением сложила таблетки за щеку, чтоб потом выплюнуть в ванной, выпила воду и вновь с обожанием посмотрела на него: — Ты не представляешь с каким нетерпением я буду этого ждать…
Часы ожидания показались мне бесконечностью. Я понимала, что играю ва-банк, и другого случая мне не представится. Если я проиграю сейчас, меня не только унизят, меня уничтожать как личность, превратят в овощ и забудут здесь навсегда. Я не знала как преподнес Виктор Алексеевич мое исчезновение Дэну, но, наверное, как-то преподнес и обосновал. И раз он меня до сих пор не нашел, то значит действительно рад моему исчезновению… Теперь ничего не мешает ему с Катериной развлекаться… Эта мысль давно злой кошкой драла мою душу, а сейчас и вовсе стала невыносимой… Но ничего… я отомщу… я отомщу им всем… я заставлю их не меньше страдать и мучиться. Я верю, что у меня все получиться. Не может не получиться. Творец не оставит меня. Я чувствую. Я знаю это!
Наконец дверь моей палаты открылась, и на пороге показался атлет с дебильной улыбкой от уха до уха.
— Заждалась, ушастенькая?
— О! — томно выдохнула я, — Ты пришел, мой герой! Мой геркулес, мой атлант… Ты сдержал слово! Ты смог! О, я вся горю нетерпением! Развяжи же меня скорее… мне так хочется прижаться к твоей могучей груди! Ощутить твою силу, твою мощь… Ну что же ты медлишь?
— Я не медлю… — он шагнул ко мне и развязал ремни на руках.
Я тут же обхватила его за шею и, притянув его голову к себе, жарко выдохнула в ухо, — Нас точно не застукают, милый? А то я не переживу, если тебя выгонят и мы не сможем больше никогда заняться этим…
— Не волнуйся. Дежурный в отключке — я напоил его… да и камеры все отключил… они даж не пишут ничего.
— А врач не зайдет? Или еще кто? Ведь если нас разлучат…
— Да хватит дергаться. Нет никого. Ночь. Врач дома давно. Сейчас может лишь охрана на входе не спит, но им сюда не пройти… тут вход лишь по личным карточкам, а у них таких нет.
— Тогда что ты медлишь? Развязывай мне ноги и начнем, — я прижалась к нему сильнее.
— Думаешь надо? — он хитро хмыкнул, — по мне, я и так справлюсь…
— Нравится лапать бесчувственные колоды — можешь начинать, — я разжала руки и откинулась на кровать, — я могу и руками тебя не трогать… Ты ж небось лишь связанных женщин трахать умеешь, а с настоящей и не сможешь ничего… — я постаралась изобразить на лице гримасу разочарования и презрения.
— С чего ты это взяла? — он, нагнувшись, раздраженно схватил меня за плечо.
— С того, что ты не хочешь ноги мне развязать. Ты понимаешь, что женщина, лишь поставив свободно ноги, истинное наслаждение мужику может доставить? Или ты его и не испытывал никогда?