— Это ты о чем? — атлет непонимающим взором уставился на меня.
— Это невозможно объяснить! Это лишь почувствовать можно. Ноги мне развяжи и все поймешь, — я нетерпеливо повела плечом, — Давай развязывай, а не рассуждай, если действительно удовольствие получить хочешь.
Атлет не стал спорить и расстегнул фиксирующие ремни на моих ногах.
Я села на кровати, подтянула ноги и принялась растирать затекшие от ремней лодыжки, бросив ему, — Подожди минутку, ноги чуть-чуть отойдут, и мы начнем.
— Хочешь, помогу? — он осторожно отвел мои руки и сам стал, нагнувшись, растирать мою щиколотку и лодыжку.
Поза его была очень удобна, и я ребром ладони резко ударила его по шейным позвонкам. Даже не охнув, он упал поперек моей кровати.
Я высвободила ноги, встала. Потом стянула ему руки ремнем за спиной и перевернула на кровати. Пошарила в его карманах. Нашла ключи, но карточки, отпирающей двери не было. Я тихо выругалась… Вот ведь дебил, даж карточку в карман положить не мог… Придется приводить в чувство и выпытывать информацию… Хотя чем тут пытать такого бугая? И тут я вспомнила. Я смотрела фильм «Терминатор-2», где героиня угрожала шприцом с ацетоном… Вот только где ацетон раздобыть? Хотя зачем мне ацетон? Можно хоть воду в шприц набрать, вряд ли этот дебил рискнет испытать, что там у меня… Особенно если шприц воткнуть в наиболее ценимое им место… Я зло усмехнулась.
Я выскользнула в коридор, нашла в процедурной докторский халат и самый большой шприц. Разбила первые попавшиеся ампулы, с надписью инсулин. Вылила их все в стакан и набрала полный шприц этой гадости. Пусть теперь только попробует мне что-нибудь не сказать.
Вернувшись в палату, я надела халат. Затем привязала ноги все еще не пришедшего в себя атлета ремнем к кровати. Предварительно сдернув с него белые брюки. Потом сунула под нос вату с нашатырем и всадила иголку шприца ему меж ног. Он заорал и дернулся на кровати.
— Какие мы нежные, — подражая ласковым интонациям врача, проговорила я.
— Что ты делаешь? — он с ужасом посмотрел на меня, потом дернул руки связанные за спиной.
— Не дергайся, мой дорогой. Еще раз дернешься, и я без дальнейших разговоров волью тебе полный шприц ацетона. Как ты думаешь, ты долго умирать будешь или сразу концы отдашь?
— Ттты с ума сошла? — сразу замерев, испуганно спросил он.
— Конечно. Еще давно. А иначе зачем бы меня здесь держали? Я, понимаешь ли, некрофилка. Люблю с трупами сексом заниматься, а мне не дают… Поэтому ты будешь первым, ну не совсем первым… но и не последним, — я плотоядно улыбнулась, — Тебе ведь не просто так меня ублажать запретили… Я силу обретаю, коль кого поимею…