Тамара была в привычном деловом костюме светло-бежевого цвета. Стильная прическа, яркая помада, большие красивые глаза. Впечатление несколько портил немного изогнутый нос и тонкие губы. Плавник был среднего роста, лысоватый, холеный, с короткой бородкой, подстриженными усами. Попова была высокого роста. Она всегда строго одевалась и не любила злоупотреблять косметикой на работе.
– Куда пройдем? – спросила Надежда Анатольевна. – В ваш кабинет или в мой?
– Мне больше нравится ваш, – признался Ринат, – но боюсь, что эти двое заставят меня пройти в свой. Идемте ко мне.
Он бывал здесь не так часто. Но кабинет отремонтировали, обставили тяжелой офисной итальянской мебелью, изготовленной из качественных пород дерева и обтянутой натуральной кожей. За стеклами книжных шкафов выстроились фолианты по юриспруденции и экономике, как будто у него было время все это читать. На огромном столе в идеальном порядке выстроились письменные наборы для работы. Здесь же были уникальные швейцарские часы, одновременно показывающие время в разных часовых поясах.
Рината смущал этот кабинет. И потому он бывал здесь не так часто, словно не хотел занимать чужое место. Но на этот раз он уверенно вошел и уселся во главе стола. Кресло пахло новой кожей. Он качнулся в кресле, поднялся и перешел к большому столу, установленному у стены. Сел во главе стола, разрешив остальным садиться. Попова села с правой стороны. Плавник и Тамара – с левой.
– Начнем наше совещание, – усмехнулся Ринат, – итак у нас объявился наследник, о котором мы не знали. И теперь мы должны его бояться как возможного претендента на наши деньги. Я все сказал правильно, Иосиф Борисович?
– Почти все, – согласился Плавник, – если не считать того обстоятельства, что он подал иск в суд, и через две недели суд может вынести решение не в нашу пользу. А это значит, что может быть наложен арест на банковские счета и на ваше имущество.
– Меня выгонят из квартиры?
– Нет. Но остальное имущество перепишут. В том числе и компанию «Астор». Могут даже прислать внешнего управляющего. Это зависит от решения суда. Если Кутявин – наследник первой очереди, а мальчик был несовершеннолетним сыном Владимира Аркадьевича, то тогда Вениамин Алексеевич может претендовать и на все имущество Глущенко. Ведь тот не оставил завещания. И его единственным законным наследником, которого он не может лишить наследства, был его сын.
– Это какой-то дурацкий юридический казус, – заметил Ринат, – с одной стороны, доказано, что он биологический сын Кутявина, а с другой – юридический сын Глущенко. И теперь, как сын погибшего отца может способствовать передаче денег последнего своему живому отцу? Но это же сумасшедший дом.