– Но ты был моим ребенком, с болью произнес отец. – Моим ребенком. Элизабет не уставала напоминать мне об этом. А я не мог ничего поделать. Ничего.
– Что вы имеете в виду, сэр? Что можно было тогда… да и сейчас поделать? Грег умер. Все было кончено.
– Я не знаю. Извиниться перед тобой? Ударить тебя? Вместе горевать? Молиться? Рвать на себе волосы? – Дыхание со свистом вырывалось у него из груди.
– Сэр, я думаю, вам не следует так волноваться. Но отец, казалось, не слышал его.
– Ты считал это и своей потерей, Элерик. Так оно и есть. Да. Ты потерял брата. И отца тоже, полагаю. Но я потерял обоих детей. И не знал, как найти то, что потерял. Я до сих пор не знаю.
– Отец, что вы хотите, чтобы я сделал? Что хотите от меня услышать?
– Я хочу, чтобы ты вернулся домой, Элерик. В Стоунли. Хоть ненадолго.
– Вернулся домой? – с сомнением повторил Девеллин. – Отец, я не знаю. Вы уверены, сэр, что хотите именно этого?
Герцог попытался улыбнуться.
– Разве имеет значение, чего я хочу? Умирающий человек не может позволить себе распоряжаться временем, Элерик. Я должен исправить ошибки. Умиротворить жену. Залечить рану, которую бездумно нанес семье.
Девеллин не знал, что сказать. Он так долго ждал, когда отец протянет ему в знак примирения хотя бы тоненькую оливковую веточку. Но это оказалась не просто ветка, а целое дерево. И все же он колебался. Он должен подумать о Сидони, нельзя оставлять ее беззащитной, раз за ней идет по пятам Сиск. Кроме того, они должны, наконец, договориться, или он сойдет с ума.
– Помнишь тот старый каменный дом у озера? – задумчиво спросил отец. – Я в этом не разбираюсь, но твоя мать говорила, что там очень романтично. В прошлом году она даже отремонтировала его.
– Коттедж возле пристани, сэр? Да, он очаровательный. – Идеальное место, как утверждает Элизабет, для медового месяца. – Герцог откашлялся. – Мы думаем, вернее, твоя мать предполагает, что вы с Сидони, возможно, захотели бы провести там часть своего свадебного путешествия.
Девеллин был потрясен.
– Благодарю, сэр. Но Сидони еще не сказала «да».
– Скажет. Я думаю, что сегодня подтолкнул ее к этому.
– Простите?
Отец с большим усилием встал.
– Она скажет «да», Элерик. Потом она скажет, что я хочу того, чего, возможно, не заслуживаю, – прошептал он. – И это может быть правдой. Я хочу того, чего моя гордость не позволяла мне признать.
– Чего, отец?
– Я хочу возродить семью, прежде чем умру. И, если Господь будет милостив ко мне, хочу внука.
Заслуживает ли этого его отец? А Грег заслуживал смерти? Заслуживал ли он сам наказания за это? Сегодня вечером какого-нибудь парня может сбить почтовая карета, а другой, смошенничав за карточным столом, положит в карман несколько сот фунтов. И ни тот, ни другой этого не заслужили. Люди в этой жизни редко заслуживают то, что им ниспослано. Все это для следующей жизни, где отца уже не будет. А он хочет еще немного побыть в этой.