Он протянул Мэри восковой кружок, чтобы она могла его разглядеть получше, а Малоун склонился к ней, намереваясь привлечь ее внимание к подробностям. Изо рта у него по-стариковски дурно пахло.
— Видите, столб с перекладиной, на ней щит, который всадник должен поразить копьем.
Мэри разглядела жердь с перекладиной и висящим на ней кулем.
— Это приспособление для тренировки рыцарей, оно беспрерывно крутится вокруг перекладины. Всадник галопом скачет к нему. Он должен вонзить копье в щит, иначе сам получит сильный удар. Понимаете, что все это означает? Простите, не расслышал вашего имени. «Потрясай копьем».[59] А теперь взгляните сюда. Видите инициалы?
В самом низу печати Мэри с трудом рассмотрела расплывшиеся буквы «W» и «S».[60] Теперь понятно, отчего у них такое праздничное настроение.
— Скорее всего, он запечатывал ею свои письма, — сказал Уильям. — И театральные договоры. Спасибо мистеру Малоуну, он любезно объяснил нам, что это за печать, и подтвердил ее подлинность. Он ведь составил и опубликовал конкорданцию всех пьес Шекспира.
Малоун вынул из кармана ярко-зеленого шелкового жилета маленькую записную книжку и повернулся к отцу Уильяма:
— Нам нужен не только сам предмет. Необходимо знать fons et origo,[61] мистер Айрленд.
— Простите, сэр?
— Источник. Происхождение.
Сэмюэл Айрленд поглядел на сына, и тот, заметила Мэри, поспешно замотал головой.
— Мы не вправе их раскрыть, мистер Малоун…
— Это ваш клиент?
— Не могу сказать.
— Что ж, весьма прискорбно. Источник этих сокровищ должен быть известен.
Явно пропустив мимо ушей последние слова Малоуна, Сэмюэл Айрленд взял Мэри под руку.
— Вы уже видели ту деловую бумагу, мисс Лэм?
— Какую деловую бумагу?
— Я лишь мимоходом обмолвился о ней, отец.
— Куда ж это годится? Мисс Лэм обязательно должна ее увидеть. Уильям мне сказал, что вы пылаете любовью ко всему, связанному с Шекспиром.
— Да. Это верно.
— А вот и наше сокровище!
Мэри была неприятно поражена: манеры Айрленда-старшего отдавали вульгарностью лоточника. Она совсем иначе представляла себе семью Уильяма.
— Вот эта бумага, мисс Лэм. — Старик положил перед ней пергаментный лист и осторожно прикоснулся к нему указательным пальцем. — Редчайший документ.
— Я исследовал его тщательнейшим образом, — заявил мистер Малоун. Его рот снова оказался в опасной близости от Мэри. — Почерк — определенно Барда. Никаких сомнений быть не может.
— Я очень рада, — только и смогла сказать Мэри.
Уильям заметил ее смущение.
— Вы позволите немного проводить вас, мисс Лэм?
— Да-да, конечно.
Она торопливо попрощалась и вышла с Уильямом в переулок, с облегчением вдыхая прохладный воздух.