— Далеко не поеду.
— Три остановки, — успокоил Леденцов.
На большой успех он не надеялся. Но в воспитании, как теперь открылось ему, больших успехов и не бывает. По крайней мере, таких ярких, как, скажем, на производстве: ничего не было — и вдруг сразу машина или станок. В воспитании плоды труда относились во времени куда-то далеко, за горизонт. Как посадка дерева. Вот вчера… Бледный с Шиндоргой над ним издевались, спорили, угрожали. Он потерпел поражение и вроде бы все, кануло. Впрочем, как глянуть. Может, терпя вчера и мучаясь, он сеял. Если не так, то почему они стоят к нему вполоборота и отводят глаза? Жестокость даром не проходит.
Выйдя из автобуса, Леденцов предложил:
— Заскочим в гастроном.
— Ага, будет доза, — оживился Шиндорга.
— Деньги есть?
— Мы без денег не ходим, — гордо усмехнулся Бледный.
— Тогда распределим покупки. Я беру килограмм сливочного масла, Бледный — колбасу, Шиндорга — сыру, Ирина — хороших конфет, Григорий — апельсинов…
— Куда столько масла? — удивился Шиндорга.
— Плов сварим.
— А дозу?
— Там все есть.
Сумки ни у кого не оказалось, пакеты несли в руках. Леденцов провел их во двор, к обшарпанной двери на первом этаже, которая не имела ни звонков, ни замков. Они вошли в длиннющий коридор с бесконечными дверями.
— Общага, что ли? — спросил Бледный.
Леденцов не ответил. Подведя их к комнате под номером 16, он легонько постучал. Ему не ответили. Леденцов стукнул сильнее, после чего слабый женский голос крикнул:
— Да-да!
Леденцов толкнул хилую дверь, и они вошли…
Маленькая, метров восемь, комнатка казалась еще меньше, потому что ширма отрезала добрую треть. Шкафчик, круглый стол да несколько стульев. Настольная лампа, похожая на поникший грибок, ярко освещала лишь стол.
— Валентина, это мои друзья, — сказал Леденцов.
— Проходите, — неуверенно предложила она, но, сообразив, что такой людной компании проходить, в сущности, некуда, добавила: — Раздевайтесь.
Ребята переминались, поглядывая на Леденцова.
— Раздевайтесь, раздевайтесь, а Валентина нам заварит чайку. Мы любители, особенно Виктор. Он всю дорогу мечтал.
Хозяйка взяла чайник и вышла.
— Зачем привел? — взорвался Бледный.
— Прошу выпить чаю, — внушительно отчеканил Леденцов, обводя ребят неожиданным для них сильным взглядом. — Дозы не будет, но развлечение обещаю.
Первой разделась Ирка. Стол подтащили на середину. Развернутые пакеты оживили его, а чашки да чайный дух уже привнесли уют. Хозяйка разливала. Ребята посматривали на нее…
Тоненькая, без всякой косметики, темные и взъерошенные волосы, блеклый халатик делали ее похожей на Золушку, невесть как попавшую в реальную жизнь. Рука, державшая чайник, казалось, вот-вот его уронит. Сонные глаза поглядывали на гостей пугливо, как бы исподтишка.