Юноша закусил губу.
Пэган не решался отпустить лук.
– А вот я стрелял. Хочешь, займу твою позицию?
– Нет, – горячо отозвался парень. – Мне доверили этот пост, и я не покину его. – Казалось, он черпает силы из своих собственных слов.
Пэган не мог не восхищаться храбростью парня и чувством долга, хотя ему было бы гораздо спокойнее, если бы тот отдал оружие ему.
– Ладно. – Он неохотно убрал руку. – Но только смотри не стреляй, пока не получишь прика…
– Приготовиться стрелять! – раздался крик позади него.
Сердце Пэгана чуть не выскочило из груди.
– Нет! – взревел он.
Дейрдре во всем своем воинском великолепии стояла с вынутым из ножен и поднятым мечом, готовая отдавать приказ стрелять.
Лучники, как один, натянули стрелы и прицелились.
– Стойте! Стойте! – крикнул он, стараясь, чтобы голос оставался спокойным, когда направлялся к ней широкими шагами. – Не стрелять.
– Вам обязательно отменять все мои приказы, сэр? – сердито бросила она, все еще держа меч поднятым. – Или норманны все так воюют?
У Пэгана прямо дыхание перехватило при виде того, как лучники прицеливаются в его людей.
– Ты что, не видишь? – Он попытался выхватить у нее меч, но она отступила назад. – Это не солдаты. Это невинные женщины и… и дети и…
– Вот тот, с боевым топором, – сказала Дейрдре, кивнув на рыцарей и указав мечом, – не выглядит невинным. Что скажешь? Может, нам застрелить его первым?
– Нет! – Глаза Пэгана расширились. О Всевышний! Сэр Роув д'Оноре – один из его лучших рыцарей.
– А как насчет того, со знаменем? – размышляла она. – Говорят, нет ничего более сокрушающего, чем когда упадет герб.
– Нет. – Знаменосец Лайон еще совсем молод, у него жена и маленький ребенок. – Господи помилуй, ты ведь даже не знаешь, кто эти люди.
– Я знаю, что они на моей земле, – холодно проговорила она.
– Может, они не собираются причинить тебе вреда.
– Я не желаю рисковать, – решительно возразила Дейрдре, снова вскинув меч.
– Постой! – На этот раз ему удалось-таки схватить ее за запястье и притянуть ближе. Он посмотрел на ее красивое лицо, гладкий лоб, раскрасневшиеся щеки, решительный рот. Потом нахмурился. Что-то таилось в этих голубых глазах, что-то дьявольское, опасное, какая-то искра озорства.
– Возможно, мне следует велеть лучникам прицелиться в ту хорошенькую рыжую в голубой накидке, – задумчиво пробормотала она с тенью улыбки, играющей на губах. – Убийство женщины наверняка вызовет переполох в их рядах.
Наконец до него дошло. Эта чертова девка блефует. Он обвиняюще сузил глаза.
– Ты все знаешь.
Уголок ее рта приподнялся кверху.