Автомашины начали круто сворачивать, отваливаясь от дороги, через кочки, пни, рытвины и кустарники ринулись в лес. Побежали с дороги и люди.
Иван тоже бросился прочь, но не побежал далеко вперед, а тут же, у берега, возле моста, влетел в кучу деревьев и затаился под кроной высокой березы.
Неожиданно он услышал спокойный, отчетливый возглас над головой:
— Повернули! Должно быть, к железной дороге заходят.
Иван поднял голову. Почти на вершине березы на дощатых подмостках в листве удобно пристроился красноармеец.
«Наблюдатель», — понял Иван.
И тут он почуял дразнящий запах горячего варева и ощутил нестерпимый голод.
Бери ложку, бери бак.
Нету ложки — беги так! —
в ту же минуту чей-то голос пропел в кустах шутливую пародию сигнала к завтраку.
— Батарея, в ложки! — весело скомандовал другой голос.
— Федя, посматривай, чтобы за завтраком нас не накрыли! — крикнули снизу.
— А мне за то гущи с мясцом побольше! — с беззаботной веселостью отозвался с дерева наблюдатель.
Поднялось солнце.
За кустами Иван разглядел походную кухню, из которой раздавали горячий завтрак. Повар щедро наполнял котелки, подставляемые бритыми, подтянутыми красноармейцами.
В свежем утреннем воздухе распространялся запах вареного мяса. Бойцы по-деловому жизнерадостно и с аппетитом насыщались.
Балашов завистливо поглядел на них и, не очень уверенно приблизившись к старшине, объяснил, что он тут, на переправе, отбился от своей колонны машин. Он спросил, не найдется ли у них лишней порции.
— Ничего, покормим, старший сержант, — доброжелательно отозвался тот. — Там будет у нас черпачок? — обратился он к повару.
— У меня котелка нет, — несколько растерянно сказал Балашов. — Все в машине, а машина ушла, пропустил ее как-то...
— Бойцы дадут, — просто ответил повар. — Пробьемся к своим — тогда все найдем свои части, машины и котелки.
Повар не пожалел Балашову каши с мясом, положил перед ним щедрый ломоть хлеба. Иван уже поднес ложку ко рту.
— Минутку, товарищ! — остановил его повар, протягивая кружку. — Наркомовские сто грамм!
«Сто грамм», горячее варево, хлеб и человеческая теплота согревали Ивана. Спокойствие бойцов передалось и ему.
Откуда-то издалека доносился тяжелый гул взрывов, удары зениток. По шоссе продолжала опять катиться нескончаемая вереница машин, а эти бойцы тут были как дома, словно их не касалось это всеобщее стремление мчаться вдоль по дороге.
— Хозяйственные вы! — сказал Иван, с благодарностью возвращая старшине котелок.
— У нас всегда все хозяйство сохранно, — ответил старшина с достоинством доброго хозяина.