» раздался возглас из толпы обнаженных скелетов, обтянутых серой, сморщенной кожей.
Стоя в кучке, они затягивались цигаркой, передавая ее из рук в руки. Знакомые нотки послышались Емельяну в этом возгласе. Он, прищурясь, взглянул на очередного курильщика, который раза два торопливо пыхнул цигаркой и отдал ее товарищу. Глаза Емельяна встретили его живой, острый взгляд, и тот смотрел на него неуверенно и внимательно.
— Иваныч?! — окликнул он осторожно. И Емельян узнал его — это был Волжак.
— Кузьмич! Друг! Родной мой! — воскликнул Баграмов и кинулся к Волжаку.
Сколько ночных часов провели они вместе в темном коридоре лазарета там, в Белоруссии... Сколько ночей в палате сыпнотифозных вместе не спали — все думали, как разыскать подпольную партийную организацию... Заботливый, верный Волжак... Неужели он болен чахоткой?!
— Стало, ты все-таки жив, Иваныч?! — радостно вытирая слезу и опять обнимаясь с Баграмовым, повторял Волжак.
— Я ведь тебе говорил, Кузьмич, что будем еще мы есть свежую стерлядь на Волге. И будем! — отвечал Емельян, тоже растроганный, как и его старый друг, так же, как и Волжак, отирая глаза.
— Погоди, Иваныч, я тут помогу одному пареньку раздеться, — сказал Волжак.
И пока Волжак раздевал своего молодого, ослабевшего от дороги и болезни товарища, Баграмов смотрел на него, а он все поглядывал на Баграмова, помогавшего в это время раздеться другому такому же слабому больному, который сидел рядом.
— А ты Балашова-то Ваню и не узнал ведь? — спросил Баграмов.
— Балашова?.. Какого?.. Ах, «упокойничка» нашего! — радостно «окнул» Волжак. — Не признал! А где же он?
— Да он ведь тут самый главный по новоприбывшимбольным. У него под началом будешь жить две недели. Должно быть, куда-то распоряжаться ушел. Помоешься — встретитесь... Он тебе порасскажет о многом... — значительно обещал Емельян.
— А ты все такой же! Ух, черт усатый! Силы в тебе, должно, много душевной! Я и не ждал тебя видеть живым. Мы все тебя схоронили, — ласково говорил Волжак. — Ведь был слух, что тебя в Зеленый лагерь послали, а там и к стенке, — добавил он шепотом.
Их обступила толпа костлявых людей с проваленными, лихорадочными глазами. Все радостно и сочувственно улыбались.
— Земляка нашел, Ванька?
— Доктора?! Ишь ты!
— Ну, гляди, Иван, будешь жить сыт по горлышко, тогда нас не забудь!
— Повезло Кузьмичу! — вслух завидовали в толпе.
— Как тут, Иваныч, у вас? Из наших так закручинились многие, когда увозить в Германию стали! Ведь мы приближения фронта все ждали. А тут увозят!.. Одни говорят, что все равно как в советский район. Другие гадают, что в лагерь смерти. А вправду-то как оно? — вполголоса добивался Волжак.