Я открываю фонарь в туалете и в комнатушке, чтобы устроить сквозняк, и стою, трясясь от холода, потом, чертовски довольный собой, надеваю халат. Сажусь за компьютер и обнаруживаю, что мой рейтинг в «Деспоте» немного упал, пока я возился со всем этим, но мне плевать; я чувствую себя праведником.
Я вдыхаю холодный ночной воздух и смеюсь, принимаюсь с сумасшедшей скоростью двигать мышкой по столешнице, и маленькая волшебная ручка на экране мечется туда-сюда, хватая и разбрасывая по моей империи иконки, — я строю дороги, углубляю порты, выжигаю леса, прохожу шахты и с помощью довольно иронической Иконы икон воздвигаю все новые и новые храмы самому себе.
Орды варваров из неизведанных южных степей пытаются вторгнуться в мои владения, и я теряю целый час, отбиваясь от этих ублюдков, мне приходится восстанавливать Великую стену — и лишь после этого можно вернуться к картинке королевского дворца и продолжить долгосрочную стратегию по ослаблению региональных князьков и Церкви; я делаю это, ублажая их плотское естество роскошью и великолепием, отчего бароны и епископы деградируют в безнадежных сластолюбцев; теперь этот урожай созрел и его можно собирать, а тем временем моя буржуазия процветает, и я способствую неспешному технологическому прогрессу.
Я опрокидываю в себя еще порцию виски и проглатываю тарелку хлопьев с молоком. Моя рука тянется к тому месту, где обычно лежит пачка сигарет, но пока еще я справляюсь с позывами и не сдаюсь. Очень хочется лизнуть спида, но я знаю, что если сделаю это, мне захочется закурить, так что оставляю эту мысль.
Мне в голову приходит блестящая идея, и я посылаю своих секретных агентов на базар и приказываю найти наркодилеров. Есть! Дилеров доставляют во дворец, и вскоре большинство из тех, с кем я возился, сидят у меня на крючке. Это, решаю я, куда как более действенный способ контролировать ход событий, чем просто убирать неугодных, что у секретных агентов обычно получается лучше всего. В четыре часа утра я закругляюсь и отправляюсь на боковую все еще в несколько перевозбужденном состоянии. Но уснуть не могу — из головы не выходит И.; через полчаса я сдаюсь и, отдрочившись, с облегчением засыпаю.
В здании тепло и пахнет псиной. Ты втаскиваешь его через дверь и запираешь замок. Гончие уже поскуливают и лают. Ты включаешь свет.
Псарня размерами с два гаража, неотделанные шлакобетонные стены. С потолка свисают голые лампочки. Между двумя рядами вольер тянется широкий центральный коридор — и его стены тоже из шлакобетонных блоков, они доходят до уровня головы и не заделаны сверху; пол в вольерах устлан соломой, а передок каждой представляет собой дверцу из легких металлических уголков и тонкой металлической сетки.