- Он ещё в Шимановске, в КПЗ, с "обиженкой" жил. Понимаешь?
- Да ну?
- Ел с ними чуть ли не из одной шлемки. Чифирил... Может, и ещё чего делал! - Толик вновь окликнул Месика:
- Что, верно? Или нет?
- Верно, - отозвался бедолага и ещё больше вжал голову в плечи.
- Знал, что с "дырявыми" живешь?
- Да.
- Ну и Бог тебе навстречу... С ними и живи теперь дальше. Сам путь свой выбрал, нехер жаловаться.
По камере прокатился возмущенный ропот. Кто-то крикнул:
- Завалить гниду мало!
- Всех мог под черту подвести. Всех заминехать...
- За стол общий садился, гад! Место правильного мужика занял.
- Через него, падлу, всю хату могли "обиженкой" обьявить!
- Успокойтесь, - Поднял вверх руку Толик. - Успокойтесь...
- Да как же теперь?
- С вас спроса нет, - обьявил "смотрящий". - Вы ведь не знали? Верно?
- Конечно не знали, - послышались со всех сторон обрадованные голоса обитателей камеры.
- Не знали, - подтвердил Росляков.
- Ну и все! Шабаш на этом. - Толик припечатал ладонью доски стола - Но на будущее учтите: хочешь жить мужиком - живи. Никто не тронет. Работай честно, вовремя долю в общак вноси... А если с "опущенными" якшаешься становись и сам пидором.
Глава 3
- Васька! Дрыхнешь, как сурок... Проснись.
Рогов склонился в проход между койками и тряханул приятеля за плечо:
- Проснись, говорю. Хорош харей в подушку упираться.
- Ну чего тебе? - Сердито буркнул Росляков. - Ходишь тут, бродишь... Ни днем, ни ночью покоя нет.
Все же он поднялся, босыми ногами нащупал под койкой тапочки, пару раз шкрябнул ногтями мошонку и лишь после этого приоткрыл глаза:
- Душно как-то, бляха... Опять шныри форточки позакрывали, падлы. Кто сегодня на котельной, не знаешь?
- Китаец.
- Тогда ясно.
Васька с трудом координируя движения потянулся к прикроватной тумбочке, мизинцем зацепил фарфоровую чашку с росписью "под Гжель" и чуть не пролив её содержимое, жадно сделал глоток:
- Чаек будешь? - Протянул он чашку Рогову.
Тот молча отодвинул её обратно, под нос приятелю:
- Хлебни еще. Может, очнешься наконец.
- Да ты вообще сдурел, Циркач! - Возмутился Росляков. - Сейчас, наверное, часа три ночи. Я спать хочу, как покойник!
- Васька... - с нажимом произнес Рогов.
- Ну, что?
- Вставай, говорю. Дело есть.
- Чего случилось-то? Быченко, что ли, хозяина завалил из-за бабы своей?
- Остряк!
То, что начальник Тахтамыгденской колонии частенько спит с женой своего "вечно дежурного" капитана, в зоне знала даже самая последняя, прожженая до дыр кастрюля. И тема эта казалась настолько избитой и обмусоленной, что помянуть её для красного словца можно было разве что спросоня.