Она засмеялась.
– Ну раз так, обещаю подумать над вашим предложением.
– Я мог бы научить вас нырять.
– Думаю, Кевин был бы в восторге от этой идеи.
– Тогда берите его с собой.
Она взглянула на него.
– А вы бы не возражали?
– Нисколько. Я с удовольствием познакомлюсь с вашим сыном.
– Держу пари, он вам понравится.
– Не сомневаюсь.
Они прошли еще несколько шагов в молчании, и Тереза вдруг выпалила:
– Гаррет, могу я задать вам один вопрос?
– Конечно.
– Я знаю, это прозвучит странно, но…
Она на секунду запнулась, и он вопросительно посмотрел на нее.
– Что?
– Каким был самый плохой поступок в вашей жизни?
Он громко рассмеялся.
– С чего это вам пришло в голову?
– Я просто хочу знать. Я всегда задаю людям этот вопрос. После этого мне легче судить о человеке.
– Самый плохой поступок?
– Да, самый.
Он запрокинул голову, пытаясь вспомнить.
– Ну, однажды ночью, в декабре, мы с приятелями ужасно напились и ездили по улице, украшенной к Рождеству электрическими гирляндами. Мы остановили машину и выкрутили из гирлянд все лампочки.
– Не может быть!
– Может. Нас было пятеро, и мы забили этими лампочками весь багажник. Хуже всего было то, что мы оставили провода; получилось, как будто это напроказничал Гринч. Мы провозились за этим делом часа два, и все это время хохотали и дурачились, радуясь своей шутке. Про эту улицу даже написали в газете, так здорово она была украшена, и когда мы так испортили ее… даже не представляю, что подумали люди, увидев ее утром. Наверное, они были в ярости.
– Какой ужас!
Он снова засмеялся.
– Знаю. Теперь-то я понимаю. Но тогда нам это казалось просто забавным.
– Ну вот. А я-то думала, что вы такой хороший парень…
– Я и есть хороший парень.
– Вы – Гринч, – не сдавалась она. – Думаю, это была не единственная проделка вашей банды?
– Вы действительно хотите знать все?
– Да.
И он начал развлекать ее байками о том, как они намыливали окна автомобилей и разрисовывали дома своих бывших подружек. А однажды он катался на машине со своей девушкой и увидел на тротуаре одного из приятелей. Он притормозил около него, и тот знаком попросил его опустить окно. Когда Гаррет выполнил его просьбу, приятель бросил ему в ноги пиротехническую ракету, и она взорвалась прямо в машине.
Терезу ужасно позабавили эти рассказы. Когда Гаррет наконец выдохся, то задал ей тот же самый вопрос, с которого началась их беседа.
– Теперь ваша очередь рассказать о самом плохом поступке.
– О-о, я никогда не совершала ничего подобного, – чуть ли не извиняясь, сказала Тереза. – Я всегда была пай-девочкой.
Он снова рассмеялся, прекрасно понимая, что она говорит неправду. Гаррет чувствовал, что полностью поддался влиянию Терезы и готов выполнить любое ее желание, и это не вызывало у него ни малейшего протеста.