Саммер, должно быть, что-то почувствовала. Прикусив нижнюю губу, она изучающе смотрела на него.
– С вами все в порядке? – Она подошла ближе, так близко, что он мог ощутить запах ее духов. Она притягивала его, как оазис влечет людей, пересекающих пустыню.
– Не знаю, что с вами такое. – Его голос был грубым, Гейб сжал кулаки. Ей-богу, он должен совладать с собой. Он не поддастся на уловки красивой женщины. Не в этот раз.
Саммер остановилась.
– Что вы имеете в виду?
Он мог бы поклясться, что она дразнит, завлекает его, если бы не неподдельное недоумение в ее охрипшем от волнения голосе.
– Я бы никогда не подумал, что вы обманщица. А была ли на самом деле змея в той комнате?
Саммер возмущенно ответила:
– Да. Большая страшная чешуйчатая гремучая змея. Смотрела прямо на меня, примерно так же, как сейчас смотрите вы.
– О! – Запнувшись на мгновение, он скорчил гримасу. – Тогда простите. Я думал, что вы…
– Придумала все это? Чтобы заставить вас приехать сюда и поцеловать меня снова? Нет, мистер Мартин. Поскольку вас это, кажется, интересует, я не нахожу вас настолько привлекательным.
Ее сердце билось ровно. «Он прав. Я обманщица. Я нахожу его невероятно привлекательным. Но ему не нужно об этом знать».
– О’кей. Извините, если я… м-м… сделал что-то, чего вы не хотели, чтобы я делал.
– Нет необходимости извиняться, – поджав губы, сказала она. – Такие вещи случаются.
Вопреки суровости ее тона ее хрипловатое южное растянутое произношение влекло его, как мед. Гейб посмотрел на нее долгим взглядом.
– Какие вещи случаются?
– Змеи. Поцелуи. Ну, вы знаете. Разные.
Гейбу пришлось спрятать улыбку. Чем больше она говорила, тем более взволнованной казалась.
Опустив глаза, Саммер глубоко вздохнула.
Сам этот звук показался ему лаской. Он понял, что не может больше ждать.
– Саммер… – Это прозвучало одновременно предупреждающе и умоляюще.
Каким-то образом она оказалась в его объятиях. Соблазнительная, нежная и благоухающая женщина. Он нашел ее рот, дразнящий цветок ее губ, так манивший его. Как он представлял раньше, он гладил ее волосы, вынимая шпильки и не обращая внимания на ее слабые протесты.
– Дайте мне посмотреть, – пробормотал он, поэт в нем наслаждался игрой света в золотом великолепии ее волос.
Никогда раньше он так не желал женщину.
Как хрупкая бабочка, попавшая в сеть, сердце Саммер билось под его ладонью. Когда его рот оторвался от ее губ, она вздохнула с трудом, такая податливая в его руках… Он знал, что она упадет, если ее отпустить.
– Это пугает, – прошептала она, прижимаясь щекой к его твердой груди, избегая смотреть ему в глаза. – Я боюсь.