Лионель переводил взгляд с Артура на меня, надеясь заметить проблески понимания. От усилий объяснить его темные брови сошлись у переносицы.
– Ах, эти слова, миледи. Иногда никак не идут. А я знаю, что хочу вам сказать. Истинно знаю.
– Понимаю, – тихо успокоила я его. В конце концов, я и сама не смогла объяснить Нимю, что поведала мне Богиня.
Все свое внимание Лионель сосредоточил на мне, пытаясь в моем лице рассмотреть подтверждение своим мыслям, которое не требовало слов. И, без сомнения, он его увидел, потому что со вздохом облегчения откинулся на спинку стула и коротко поклонился Артуру.
– Ну вот, ваше величество… так я и нашел Грааль, – подытожил воин.
Так оно и было, и, насколько я знала, он не поделился этим больше ни с одной живой душой, разве что обсуждал случившееся с другими последователями военного бога Митры.
Позже вечером, когда мы в спальне обсуждали с Артуром рассказ Лионеля, я выразила опасение, что испытание может расколоть представителей разных религий, которые до этого в Британии жили в мире. Если уж такие любящие и верные братья, как Борс и Лионель, разошлись друг с другом, какой еще вред оно может принести?
– Никакого, если это в моих силах, – твердо объявил муж. – Пока я верховный король, при мне не будет религиозной нетерпимости.
Он сказал это так уверенно и с такой убежденностью, что я даже не спросила, что он собирается предпринять, чтобы ее остановить, а просто обняла мужа и крепко к нему прижалась.
Если опыт Лионеля с Граалем оказался глубоким, а рассказ невыразительным, то описание Паломида было ясным и блестящим.
Араб подъезжал к воротам весной без всякой пышности и дождался своей очереди, чтобы попасть внутрь вслед за крестьянской телегой, на которой привезли цыплят, и вьючным обозом шотландского торговца с копченой сельдью. Хорошо, что я была на парапете и думала о Лансе, а то бы пропустила его. Мое внимание привлек его черный плащ, отороченный золотом и расшитый странными восточными символами. По нему было видно, что араб ехал много дней подряд, не останавливаясь, даже чтобы перекусить, и, сбежав вниз и поздоровавшись, я отвела его на кухню.
– Нет, миледи, я не видел темнокудрого бретонца, хотя его светловолосый племянник Борс некоторое время провел со мной в лесу, – сообщил Паломид, пока я накладывала ему в тарелку холодное мясо и наливала в чашу суп. – Как-то вечером Борс, Персиваль и Галахад вышли на поляну, где я установил свой шатер. Очень вежливые и воспитанные, не то что некоторые другие рыцари… – Араб наклонился, выбирая куриную ножку, и мрачно пробормотал: – Думаю, миледи, если бы кое-кто из оркнейцев не был бы связан кровно с Артуром и, таким образом, не пользовался бы покровительством верховного короля, нашлись бы люди, которые поубавили бы у них спесь. Вы должны довести до сведения короля: есть некоторые, кто всегда не прочь устроить неприятности…