После того как Кэй ушел, я задумчиво смотрела на огонь и удивлялась, что он так долго мог хранить свой секрет, а я ни о чем не догадывалась. Но теперь была рада, что сенешаль не заговаривал об этом раньше.
Следующим утром Кэй отплыл на континент, а к вечеру в башню проскользнули Линетта и Инид. Они смогли выбраться из Камелота, не вызвав подозрений Мордреда. Судя по всему, он был слишком занят тем, что со своей мятежной армией прочесывал округу в поисках меня. Поэтому не заметил исчезновения двух вдов и троих детей.
– В Девоне люди должны были остаться верными вам, – заявила Инид, когда мы уложили детей и уселись у огня. – Нужно послать весть Петроку и Гвинлливу и заверить, что Артур возвращается.
– Чем больше найдем союзников до приезда Артура, тем больше шансов на победу, – согласилась я, радуясь ее помощи.
Следующие два дня мы провели, рассылая послания союзникам. Гонцы поехали к Вортипору в Демеции, к шотландским вождям в Стратклайде и Стерлинге, к Константину в Корнуолле (король Марк был уже слишком стар) и к Вуффе в Восточной Англии. Я даже отправила письма лондонскому епископу, прося его о помощи, которую способна оказать церковь, и Катбаду, рассчитывая, что он поддержит Артура.
А потом мы стали ждать. Целыми днями я ходила по комнатам в башне, забиралась на разрушенный парапет и вглядывалась в Темзу, стараясь угадать место, где сойдет на берег муж. Лондон казался безопаснее, но Канал в районе Дувра уже, хотя, возможно, контролирующие его союзные племена успели присоединиться к Мордреду. Он мог также высадиться и в заливе Уош, но никто не знал, остались ли там верными саксы. А мог свернуть в Бристольский залив, сойти на землю у Гластонбери, чтобы зайти Мордреду в тыл. Во всем этом было одно утешение: если я видела столько возможностей, не мог не заметить их и Мордред. Значит, ему придется распылять силы, ориентируя их по многим направлениям.
По вечерам я сажала на колени маленьких Лору и Миган и рассказывала им разные истории. По странности судьбы резная деревяшка, которую подарил мне Кимминз, оказалась среди драгоценностей. Я достала фигурку и, показывая девочкам, радовала их сказками о невидимом Хедли Коу. Они слушали, разинув рты, как он сводил с ума повариху, переворачивая горшки, портил все в маслобойке, а потом удирал на своих полосатых ногах, оглашая все вокруг своим лошадиным смехом. Я говорила о героях, которых так хорошо знал их отец, вспоминала прежние дни в Камелоте. Это помогало скоротать время и поднимало дух.
А по ночам, лежа на койке, мысленно металась из одного уголка королевства в другой, напрягая память, представляла, какие услуги мы оказали королям-вассалам, и прикидывала, кто даже из самых мелких вождей способен прийти нам на помощь. Мои люди в Регеде находились под властью Увейна, и я не имела представления, как поведут себя они и другие северяне. Мне оставалось лишь молиться.