— Вы знаете, в чью карету она села, выйдя из театра?
— Да она вообще в карету не садилась. — Ребекка поставила бокал на стол. — Она заплатила тому же самому кучеру, которого мы наняли, чтобы он постоял позади здания на случай, если потребуется забрать нас обеих.
— И вы бы узнали этого кучера?
— Конечно. Я прекрасно его знаю. Он мой... — Пауза показалась почти невыносимой. — ...родственник.
— И вы можете отвести нас к нему?
— Да. — Ребекка вылила себе остатки настойки. — Я уже перепила, но мне наплевать. Я знаю, что нахожусь среди друзей. — На глазах актрисы выступили слезы. — Вся эта затея задумывалась как шалость. — Она принялась тереть руки, словно смывая с них кровь. — Чего мы не планировали, так это ее... — Она разразилась рыданиями. — Я этого не вынесу. Мы ссорились до последних минут ее жизни.
— Вы сказали, что это была игра.
— Да. Но все равно последние мои слова, обращенные к ней, были жестокими. — Она судорожно вздохнула и взяла себя в руки. — Но она знала правду. Она знала, что ради нее я была готова на все. Бедная маленькая Анна. Понимаете, правда состоит в том, что я ее просто обожала.
Глава пятая
Простая любовь
Приятное чувство при обращении к объекту называется Простой Любовью.
Брови приподняты и сдвинуты в ту сторону, куда смотрят глаза, голова наклонена к объекту любви.
Глаза открыты не слишком широко, взгляд прямой и сияющий. Все лицо светится теплом. Рот невинно приоткрыт, губы увлажнены испарениями, идущими от сердца.
На следующее утро Ребекка дата служанке выходной, чтобы та навестила свою семью, живущую рядом с Тауэром. Элпью согласилась заменить Сару и сопроводить актрису в ее квартиру на Литтл-Харт-стрит, чтобы забрать кое-какие вещи. Но едва оказавшись на Ковент-Гарден-Пьяцца, Элпью попыталась повернуть назад, потому что впереди бушевала страшная драка. Внезапно нахлынувшая сзади людская волна толкнула женщин против воли вперед, в гущу потасовки. Ребекка подхватила на руки своего драгоценного пса.
Несколько молодых людей карабкались по возвышавшейся в центре площади колонне, и чей-то парик уже висел на венчающем ее глобусе. Площадь наполнилась звоном шпаг, а продавцы-лоточники отвечали нападавшим, бросая в них своим товаром. В воздухе летали капуста, морковь, мотки кружев и книги со вставками из непристойных гравюр.
— Если мы станем держаться дальней стороны, то проберемся, — сказала Ребекка, толкая перед собой в качестве шита Элпью, пока они протискивались под внушительным портиком церкви Святого Павла. Перебегая, пригнувшись, от колонны к колонне, они наконец добрались до северной стороны и укрылись в дверях ближайшей лавочки. На булыжной мостовой перед ними валялся перевернутый и поломанный лоток, а его владелица сидела на нем и плакала, швыряя при этом в дерущихся различные предметы.