- Я знал, что мое положение меня защитит.
- Твое положение?
- В моих жилах течет кровь эльфийских королей древности. Я сын сестры нашего диса, верховного правителя Грейна Тиаллэ.
Альва открыл рот… и снова его закрыл, не зная, что сказать. Мало того, что его возлюбленный - эльф, он еще и принц. Потрясающе. С него должны были пылинки сдувать, а не отпускать во всякие авантюры с горсткой воинов!
- Мне не нужно ничье позволение, чтобы располагать собой. Я поехал ради сестры - ее призывала крайняя необходимость, а я не мог отпустить ее одну. Мы взяли с собой лишь четырех сопровождающих, чтобы не привлекать внимания, - так было легче проскользнуть мимо дозоров варваров.
От внимания Альвы не ускользнула уклончивая формулировка: «крайняя необходимость». Ради чего эльфы были готовы рисковать жизнью и без размышлений пожертвовали собой? Что ж, Итильдин имеет право на свои тайны. Альву больше интересовало, почему никто из Древних не озаботился судьбой пяти своих родичей, пропавших без вести.
- Они знали, что я жив, а мои спутники мертвы. Я не возвращался - следовательно, был в плену.
- И тебя даже не попытались вызволить?
- Пленный эльф считается мертвым. Никто не торгуется за его жизнь, никто не пытается освободить его с оружием в руках. Это закон.
- Бесчеловечный закон, - с досадой сказал молодой кавалер.
- Мы не люди, - отозвался Итильдин. - Для вас закон - это бумага с королевским гербом, прибитая на городской площади. Для нас закон - это голос наших богов, наших предков, нашей плоти и крови. Он нигде не записан, но каждый эльф знает его с рождения. Только безумец может его преступить. Я страдал оттого, что казался тебе неблагодарным, но я не имел права нарушить печать молчания, пока был в плену. Только когда ты сказал, что я не пленник, а гость, я смог с тобой заговорить.
- Что же говорит ваш закон о любви к смертным?
- Ничего, - с легкой улыбкой ответил Итильдин. - Иначе я не смог бы тебя полюбить. Но в глазах моего народа я дважды преступник, потому что ты не только смертный, но и мужчина.
- Поэтому тебя и изгнали?
- Я не собирался там оставаться. Не мог без тебя. Я не стал скрывать, почему уезжаю, и меня объявили изгнанником. Я больше не могу вернуться в Грейна Тиаллэ, и ни один эльф никогда не признает родства со мной.
- Ты так спокойно об этом говоришь?
- Небольшая цена за возможность быть с тобой.
- Ты так меня любишь?
- Как только может любить эльф.
Альва прижался щекой к его груди и вздохнул:
- Не понимаю, за что мне такое счастье. Как ты вообще мог полюбить меня? Мне такое и в самом сладком сне не могло присниться.