– Я не… – Джеффри остановился.
Он хотел было сказать, что у него не было выбора. Сейчас он не был в этом уверен. Может, все-таки выбор был. Может, Дженни Уивер не решилась бы нажать на курок. Может, она до сих пор была бы жива.
Мужчины смотрели друг на друга, никто из них не знал, что сказать. Глаза Пола затуманились. Он был слишком шокирован.
– С такой матерью, – вымолвил наконец Пол, – я ожидал самого худшего.
Он указал на фотографии, лежавшие на столе.
– Вот как я о ней думаю, мистер Толливер. Я думаю о своей маленькой девочке. Не хочу думать том, что сделала с ней Ванда, о том, что она, должно быть, прожила ужасную жизнь.
Он всхлипнул.
– Я хочу думать о своей счастливой маленькой девочке.
– И это правильно, – сказал Джеффри, проникнувшись горем отца.
На его глаза навернулись слезы, и Пол, заметив их, потерял над собой контроль.
– О господи!
Дженнингс приложил руку ко рту. Его тело сотрясалось от рыданий.
– Моя бедная девочка. Мой ребенок. Мой ребенок.
Он качался взад и вперед, пытаясь успокоиться.
– Пол, – хрипло сказал Джеффри.
Перегнулся через стол, чтобы похлопать его по руке, но Пол взял руку Джеффри в свои ладони. Никогда еще мужчины не держали так его руку, и ему это было странно. Пол Дженнингс понемногу успокоился, и это было все, что Джеффри мог сейчас для него сделать.
Пол крепче сжал руку Джеффри.
– Она была таким милым ребенком.
– Да, знаю, – Джеффри тоже пожал ему руку. – Моя жена, Сара, хорошо ее знала.
Джеффри вдруг понял, что оговорился.
– Я хочу сказать – бывшая жена. Сара у нас работает педиатром.
Пол с надеждой поднял глаза.
– Она знала Уэнди?
– Да, – сказал Джеффри. – Сара говорила, что она была замечательной девочкой. Очень умной, очень милой. У нее было доброе сердце.
– Она была здорова?
На этот раз Джеффри солгал. Зачем говорить отцу, через что прошла его дочь.
– Да, – сказал он. – Она была очень здоровый ребенок.
Пол отпустил руку Джеффри и взял снимок дочери.
– Она всегда была милой. Это видно даже по младенческой фотографии. О некоторых детях сразу это скажешь. У нее было золотое сердце.
Джеффри вынул платок и высморкался. В последнюю минуту сообразил, что надо было предложить платок Полу.
– Мне очень жаль, – сказал Джеффри.
– Я не виню вас, – сказал Пол. – Виню ее. Во всем виновата Ванда. Она забрала моего ребенка. Она делала с ней ужасные вещи.
Он откашлялся и утер нос рукой.
– С нее все пошло, такой уж она человек.
Он встретился глазами с Джеффри.
– Я не виню вас, – повторил он с сильным чувством. – Не живите с этой виной, мистер Толливер. Я всю свою жизнь считал себя виноватым. Если бы я на ней не женился? Если бы обратил внимание на слухи? Если бы позволил полиции передать мою дочь врачам, чтобы они посмотрели, как обошлась с ней ее мать?..