– И что?
– Нашла шесть групп. Три туристические, один бизнесмен из Турции с переводчиком – вроде хочет торговать фруктами местными. И две журналистские группы. Так вот, в одну из групп в качестве одного из корреспондентов входит хорошо известный нам человек. Джек Хармфорд.
– Кто это?
– Тот же, кто и я. Только с другой стороны зеркала.
– Какого зеркала?
– Не обращай внимания, Андрей, – с усмешкой сказал Скат. – Жаргон. Просто еще в советские времена мы холодную войну зеркальной называли.
Видимо, заметив непонимание в глазах Сабурова, Скат решил эти слова пояснить.
– Понимаешь, Андрей, иногда возникало такое странное чувство. Вот мечешься-мечешься по нашему шарику с континента на континент, из одной страны в другую. Там взорвал, тут похитил, здесь, наоборот, кого-то защитил, а через неделю убрать кого-то приказали. В Африке делаешь военный переворот, в Латинской Америке противостоишь перевороту. А потом сталкиваешься в каких-нибудь долбаных джунглях с парнем из Оклахомы или из Техаса. И понимаешь, что этот парень – твое зеркальное отражение. Он такой же, как ты. Там, где ты свергал президентов, он их защищал. Где ты охранял базы, он на них диверсии устраивал. И, понимаешь, ненависти-то никакой к этому парню нет! Я солдат, и он солдат. Я сражался за свою родину, а он за свою. Меня посылали в бой большие люди из Кремля, а его из Пентагона. Вот и вся разница. Понимаешь?
Сабуров кивнул.
– Вот Хармфорд как раз и есть такое мое отражение, – продолжал Скат. – И он сейчас здесь. Конечно, можно предположить, что один из лучших американских коммандос решил сменить профессию, а заодно и фамилию и податься в тележурналисты на один из их новостных каналов. Но мне что-то не верится. Почему-то кажется мне, что он здесь тоже из-за планируемой атаки на Абхазию. Более того – я голову готов на отсечение дать, что подготовкой к нападению именно он и занимается. Кстати, это значит, что американцы придают этой операции большое значение. Хармфорда куда попало не пошлют. Не исключено, что и подрыв тоннеля именно он готовит. В общем, твое счастье, Андрей, что в том отряде, который ты выследил, его не было. От этого человека ты бы так просто не ушел.
– И что мы с ним делать будем? – спросил Сабуров.
– Хороший вопрос! Чтобы с ним что-то сделать, его надо найти. А он, как ты понимаешь, объявлений, в которых написано, где он расположился, на столбах не расклеивал.
– Но если он маскируется под корреспондента, то он там же, где и вся остальная съемочная группа.
– А вот где группа, неизвестно. Он хитро сработал. Когда эта группа где-то появляется, он говорит, что едет из такого-то села. В другом месте он уже другое село называет. В третьем – третье. И так далее. Причем реально ни в одном из названных им населенных пунктов он подолгу не задерживался, в большинстве даже не ночевал ни разу. О том, какие у группы ближайшие планы, тоже никто не знает. Сегодня в одном месте появились, завтра в другом. Никто их, в общем-то, особо и не расспрашивает – кому какая разница? А ведь у них наверняка есть где-то стационарная база, но вот где именно – непонятно. В общем, хорошее прикрытие, грамотное.