– Тебя как зовут?
– Валькирия, – без большой охоты ответила девушка.
Хайновский потер подбородок.
– Так тебя друзья называют, но имя-то у тебя есть? Гертруда? Роми? Урсула?..
– Марта.
– Так вот, Марта, – вкрадчиво заговорил Хайновский, – мне надо знать все об этом человеке. – Он вытащил фотографию и указал пальцем на Бондарева.
– Не знаю я ничего. С Куртом он сошелся уже здесь, в Берне.
– Говорил с акцентом?
– Нет, даже слишком правильно, как телевизионный диктор.
Порфирьев только крутил головой, не понимая из разговора ни слова, но он уже чувствовал, что босс «завелся».
– Ты должна знать, куда они собрались, – убежденно произнес Михаил Изидорович.
– Может, и знаю…
– Знаешь.
Марта колебалась, раздумывала, стоит ли открываться гостю, а если да, то что требовать взамен. Хайновский чуть заметно кивнул Порфирьеву. Начальник охраны поднялся, неторопливо приблизился к девушке. Марта нервно теребила в руках телевизионный пульт. Николай забрал его и нажал кнопку, небольшой номер тут же заполнился телевизионной музыкой. И тут Порфирьев схватил Марту за волосы, запрокинул ей голову, прижал к спинке кровати и рявкнул по-русски:
– Где?!!
– Он очень расстроен из-за того, что натворили твои друзья, – тихо прошептал на ухо девушке Хайновский, – и не надо его злить.
Марта попыталась освободиться, схватила запястье Порфирьева, но не смогла ни на сантиметр сдвинуть его руку.
– Я скажу. Пустите.
Начальник охраны понял, что достиг нужного результата, и разжал пальцы.
– Принеси из машины карту, – попросил Хайновский.
* * *
От прежней компании байкеров осталось немного – пять человек. После допроса в полиции Берна Курт не рисковал задерживаться в Швейцарии. Теперь его приютили Австрийские Альпы. В горах, на головокружительных серпантинах, было где порезвиться, поднять уровень адреналина в крови. Среди скал звук работающего двигателя казался в несколько раз сильнее, чем на равнине.
Пять мотоциклов возвращались к лагерю, разбитому в небольшой роще, примостившейся на самом краю обрыва. Уже смеркалось, вспыхнули фары, их свет отразился в укатанном тысячами колес шоссе. Чистый горный воздух остужал разгоряченных мужчин, затянутых в кожу. Курт потрогал притороченную за ним к седлу упаковку пива.
«Холодное, даже банки еще влажные, и ветер их не высушит», – подумал байкер, прибавляя скорость.
Курт специально разогнался, вырвался вперед, чтобы красочно вписаться в крутой поворот перед самой рощей. Он привстал, ожидая, когда мотоцикл уйдет с асфальта и помчится по тряской каменистой тропинке. Брызнули, полетели из-под колеса мелкие камни. Рев моторов забился между скал. Конусы света пяти мощных фар метались по дороге, выхватывая из темноты кроны деревьев. Тут Курт резко нажал на ручку тормоза – прямо перед ним, словно из ниоткуда, появилась толстая мохнатая веревка и ударила в грудь. Мотоцикл вырвался из рук, промчался с десяток метров и заскользил по камням, высекая искры.