– Тогда я тебе посоветую начать с «греческого салата»…
– А там мясо есть? – живо поинтересовалась плотоядная гимнастка.
– Относительно мяса, я бы предложил «kleftiko» – это испеченный в духовке ягненок. Не далее как часов пять назад я проглотил такого почти целиком, вместе с молочными косточками. И поверь мне – это потрясающе вкусно.
– Годится, – согласилась Вероника.
– Еще что-нибудь горячее будешь? – поинтересовался журналист намерениями оголодавшей от диет девушки.
– Нет. Рыбу хочу. Разную. Мясо. Салаты. Всякие и много. Холодные закуски. Яйца хочу. Сыр, сыр хочу! И побольше! – Вероника прикрыла глаза и начала млеть, представляя себе все эти гастрономические изыски.
– Овощи? Фрукты? – галантно осведомился Александр.
– Надоели до чертиков!
– Понятно. Что будем пить? – снова осведомился Оршанский.
– Вот то вино, которое мы пили в «Русском ресторане», помнишь?
– Конечно. – Александр чуть наклонил голову. – Позвольте сделать заказ? – Вероника согласно кивнула. Александр подозвал гарсона и минут пять тихо беседовал с ним, после чего официант, с удивлением глядя на худенькую стройную девушку, отошел, а после взял пустой соседний столик и пристроил его рядом с тем, за которым сидела русская парочка.
– Зачем это? – поинтересовалась гимнастка.
– Видишь ли, – объяснил журналист, – красиво сервированный стол – это залог приятного ужина. Наш заказ на один столик не уместится, а я не хочу, чтобы блюда выносили по одному. Я ведь не знаю, что тебе понравится? Вот будешь сидеть и пробовать все сразу.
К их сдвинутым столам уже спешила вереница официантов, неся на подносах блюда, способные угодить любому вкусу.
– Ты, наверное, забыл об Изольде? – обалдело поинтересовалась гимнастка. – Если я это все даже попробую, я просто не встану из-за стола.
– Тогда пробуй не все, – посоветовал Александр, наполняя бокалы густым сладким вином.
– Значит, об Изольде ты помнишь? – с небольшой грустью в голосе произнесла Вероника.
– Послушай, Вероничка, давай не будем сейчас об этом, – взмолился журналист.
– Ты держись за нее, Саша, – вдруг неожиданно мягко и с какой-то болью произнесла Вероника, – ты же сам говорил, что она умная, честная, порядочная и… очень красивая. Я успела рассмотреть.
– Ну, откуда ты знаешь? – закипятился Александр, пытаясь увести разговор из непонятного и неприятного русла. – Она только в этом году появилась в цирке. Ты уже была здесь, в Лимассоле. А до того она училась. Вы не могли пересечься.
– А мне и не надо было с ней общаться, – возразила гимнастка, – достаточно просто знать ее родителей. Она – такая же, не сомневаюсь. Не упускай ее, Саша. Она – твое счастье.