– Антон Павлович, – проговорила Изольда, придав голосу какие только могла оттенки ласки, – хорошая моя девочка. – Ассистентка протянула в сторону столика русских туристов одну из сабель. – Нанизайте апельсин, – попросила она, и, как прошедшим днем, сунула фрукт медведице. Та приняла угощение и, брызнув во все стороны соком, с удовольствием его съела.
– А хочешь еще? – спросила ассистентка, но медведица решила, что уже оказала подруге полагающиеся ей знаки внимания, и полезла за барную стойку. На беду всех, обстановку, которая вроде бы только-только начала нормализовываться, испортил бармен, который с самого появления Антона Павловича и до сих пор скрывался за высоким барьером. Он с диким визгом западноевропейца выскочил из-за своего убежища и бросился в руки защитников-полицейских. Они снова на разные голоса запричитали свои идиотские команды, медведица зарычала уже не предупредительно, а по-боевому, Изольда подставила зверю спину, с бегающими по ней мурашками, и подняла руки вверх, призывая к спокойствию. Перекрикивать стаю этих дуболомов в форме и вносить в и без того накаленную обстановку еще больший хаос она не могла. Единственное, что могло сдержать назревающее кровопролитие – это поза распятого Христа.
Изольда обливалась потом, но мужественно стояла, прикрывая мохнатую подругу четвертым номером своей груди, затем поднесла одну руку к губам и прижала к ним палец, призывая к тишине. Мало-помалу стражи правопорядка стали вести себя тише, и Изольда смогла наконец осторожно повернуться к зверю. Медведицы нигде не было видно.
– Где она? – чуть повернув голову, шепотом спросила белокурая ассистентка у служителей закона, предполагая, что, пока она стояла лицом к полицейским, медведица успела задать стрекача.
– Наверное, за стойкой, – так же тихо отозвался старший, для убедительности покивав стволом револьвера на деревянный постамент.
Держа саблю с бананом (второго апельсина у русских туристов не оказалось) на вытянутой руке, Изольда стала медленно подходить к логову зверя. И хоть ассистентка иллюзиониста никогда не занималась дрессурой, каким-то шестым чувством она понимала, что вот сейчас и наступил момент истины. Мало ли что подумает лохматое чудовище, увидев над собой внезапно появившееся человеческое лицо – для начала просто махнет лапкой, а разбираться уж будет потом. Только Изольде такой взмах не сулил ничего хорошего…
Медленно, вся дрожа и обливаясь холодным потом, девушка стала перегибаться через стойку бара. В воздухе повисла напряженная тишина. Даже из динамиков перестала звучать музыка.