– Я живу с Игорем Вениаминовичем Хруцким, – начал Александр чуть издалека, чтобы избежать ненужных расспросов о своей персоне и принадлежности к цирковой братии. – Сегодня ночью из клетки сбежала медведица. Вы знаете об этом?
– Конечно. Очень печальный случай, – озабоченно отозвался Вольдемар, – и очень жаль, что он произошел именно в нашем цирке. Но, как говорится, и незаряженное ружье раз в год стреляет, – неопределенно пожал плечами иллюзионист, не понимая пока, кто, собственно, этот молодой человек и что ему надо? Время «сексотов» оно, конечно, прошло, но кто его знает…
– Дело в том, – затараторил журналист, – что я как раз оказался в том ресторане, в который забралась медведица, а следом за ней – и Изольда.
– Что с ней? – непритворно обеспокоился Вольдемар. – Я имею в виду свою ассистентку, – пояснил он, зная, что четвероногое чудище, усыпленное для верности слоновьей дозой снотворного, сейчас мирно посапывает в своей клетке.
– С ней все в порядке, – поспешил успокоить фокусника Оршанский, – у нее небольшой нервный стресс. Она в больнице, ей сделали укол успокоительного, и она сейчас тоже спит. Но дело не в этом…
– А в чем?
– Понимаете, там местные эскулапы, кроме обычных для такого случая анализов, для верности провели кучу ненужных биометрических исследований, – объяснил Александр суть дела, – и за все это выставили астрономический счет, который будет неподъемным не только для нее, а боюсь, что и для всей труппы.
– Дела… – Вольдемар озабоченно потер подбородок. – Час от часу не легче…
– Ситуация не самая хорошая, – согласился с выводами собеседника журналист, – но ее можно разрешить довольно просто: скажите мне, есть ли у Изольды медицинская страховка?
– Страховка? – переспросил факир.
– Медицинская.
– Наверное, есть. – Он неопределенно покачал головой. – Я сейчас посмотрю.
– Я помогу. – Не дожидаясь приглашения, Оршанский решительно двинулся вслед за Жозеффи, но неожиданно был решительно остановлен.
– Извините, я – иллюзионист. Здесь, – он кивнул на закрытую дверь трейлера, – находится мой реквизит. Многие приспособления – это мое изобретение, и я не хотел бы, чтобы это видел посторонний человек.
– Да что вы, в самом деле… – попытался возмутиться Александр, но Вольдемар был неумолим.
– Вы сюда не войдете, – решительно сказал он и встал в дверях, уперев руки в бока. – Это то же самое, что раскрыть пусть даже зрителю секрет карточного фокуса. И потом – это мой хлеб.
– А-а-а-а! – раздался за спиной Оршанского грозный рык дрессировщика. – На ловца и зверь бежит!
Александр обернулся и в недоумении уставился на укротителя.