– Ну, вот и все, – неожиданно со вздохом сказал по-английски европеец…
Доронин вывел свою тройку на палубу позади ходовой рубки. На палубе пиратов не было, очевидно, все оставшиеся в живых находились при своем главаре в рубке. Правда, с правого борта, откуда сейчас смотрели спецназовцы, один пират торчал на трапе около входа в рубку. Он смотрел то на море, то на палубу перед рубкой, то лениво посматривал на кормовую часть. Но делал он это неохотно и очень редко.
– Крыс, – позвал Доронин, – сходи на левый борт и осмотрись там.
– Понял, – отозвался Привалов и исчез.
Некоторое время в эфире была тишина. Наконец Привалов сказал:
– Рэмбо, здесь на трапе чисто. На палубе тоже. Вижу Деда в рубке. Стоит ближе к левому борту.
– Крыс, оставайся там, – велел Доронин, – я с Поваром начну, а ты подстрахуй наших, если им придется уходить наружу. Прикроешь.
– Понял, – недовольно отозвался Привалов.
При его характере, Приваловым все воспринималось как игра в войну. Он стремился участвовать сразу во всем, во всех действиях группы. Сам факт, что кто-то будет действовать, а он только страховать, фактически стоять «на шухере», его очень удручал.
Доронин повернулся к Корнееву и показал на верхнюю часть трапа, где у входа в рубку торчал пират.
– Твоя задача, Сергееич, прикрывать меня, когда я пойду вверх в рубку и буду беззащитен. Только смотри не подстрели наших.
– Мы же договорились, что они не подходят к окнам и дверям, – возразил Корнеев.
– Мало ли что! Вдруг ситуация будет такой, что придется.
Доронин вытащил из кармана одну из припасенных еще в машинном отделении больших гаек и взвесил ее в руке, прикидывая силу броска. Пират, как назло, повернулся в сторону кормы и что-то там разглядывал. «Может, их катер отвязался, – подумал Доронин, – этого только не хватало. Как же мы отсюда уберемся после всего?»
– Рэмбо, – послышался в наушнике голос Привалова, – чего тянешь? Прошли нашу базу, далеко возвращаться будет.
– Не время, жди! – отрезал Доронин.
Пират все никак не мог наглядеться назад. Наконец он перестал созерцать корму, очевидно, ничего там особенного не было и парень просто задумался. Сомалиец наконец повернулся лицом по ходу судна, закинул руки за голову, стал сладко потягиваться. Доронин не стал больше ждать и, размахнувшись, швырнул гайку так, чтобы она упала примерно на пороге ходовой рубки. Гайка описала в воздухе дугу, звякнула о стойку ограждения трапа и упала на палубу. Пират у входа сразу перестал потягиваться и посмотрел себе под ноги. Доронин был уверен, что в рубке все услышали, как звякнула гайка, в том числе и Торин. Только он и Ирина знали, что это означает – сигнал, что группа готова поддержать последнюю часть операции по захвату пиратов и окончательному освобождению судна.