Мы исполняли обычные лагерные песни: «Вдоль по Эгейскому морю», «Я прихожусь себе прапрапрадедушкой», «Знайте, это земля Миноса». Костер был заколдованный, поэтому чем громче мы пели, тем выше поднималось пламя, меняя цвет и жар в соответствии с настроением толпы. В хорошие вечера я сам видел, как огонь взвивался до двадцати футов в высоту и от него шел такой жар, что все разложенные перед ним маршмеллоу[9] сгорали. Сегодня пламя поднялось только на пять футов, еле грело, и цвет у него был бледный, как у льняной ткани.
Дионис ушел рано. Помучившись несколько песен, он пробормотал нечто вроде того, что даже играть в безик с Хироном было веселее. Затем, бросив на Тантала неприязненный взгляд, побрел к Большому дому.
Когда отзвучала последняя песня, Тантал сказал:
— Замечательно, ну просто чудо!
Он прошел вперед, подцепив палочку с подгоревшим маршмеллоу, и попытался, как бы невзначай, ухватить желанную еду. Но прежде чем он успел коснуться его, суфле соскочило с палочки. Неистовым движением Тантал попытался схватить его, но лакомство покончило с собой, бросившись в огонь.
Тантал обернулся к нам с холодной улыбкой:
— Итак! Несколько объявлений касательно завтрашнего расписания.
— Сэр, — вмешался я.
У Тантала нервно дернулось веко.
— Наш кухонный мальчик хочет что-то сказать?
Кто-то из домика Ареса хихикнул, но я никому не мог позволить смутить меня и заставить замолчать. Я встал и посмотрел на Аннабет. Слава богам, она тоже встала.
— У нас есть идея, как можно спасти лагерь, — объявил я.
Воцарилось мертвое молчание, но, сказать по правде, я завладел всеобщим вниманием, потому что пламя костра стало ярко-желтым.
— Интересно, — мягко произнес Тантал. — Но если это как-то связано с колесницами…
— С золотым руном, — ответил я. — Мы знаем, где оно.
Пламя стало оранжевым. Прежде чем Тантал успел остановить меня, я выпалил все о своем сне про Гроувера и остров Полифема. Далее вступила Аннабет, напомнив всем, что именно может сотворить руно. В ее устах это прозвучало более убедительно.
— Руно может спасти лагерь, — сказала она в заключение. — Я в этом убеждена.
— Чушь, — отрезал Тантал. — Мы не нуждаемся в спасении.
Все уставились на него и не отводили глаз до тех пор, пока Тантал не почувствовал некоторую неловкость.
— Кроме того, — быстро добавил он, — выговорите о Море чудовищ? Но его точное месторасположение… Вы даже не знаете, где его искать.
— Я знаю, — ответил я.
— Знаешь? — шепнула, наклонившись ко мне, Аннабет.
Я кивнул, потому что она сама разбудила во мне некие воспоминания, сказав о седых сестрах. Тогда сведения, которые они сообщили, показались мне бессмысленными. Но теперь…