Впоследствии они переписывались, и торговец, конечно, знал, что отец ваш страстно увлекался историей Храмовников. Вот он и предложил переслать ему эти бумаги, совершенно не подозревая, что в них. Отец же ваш понял это сразу… История наша близится к концу. В Риме было срочно созвано собрание нашего братства из четырнадцати человек. Но, увы, приехав в Рим, отец ваш по неосторожности открылся одному из наших братьев, своему попутчику, — рассказал ему о цели собрания. Тогда нас спасла лишь страсть вашего отца к криптографии. Он едва успел зашифровать текст кодом, о котором знали только мы. На другой день, как раз накануне собрания, предатель выдал вашего отца агентам Мазарини в Италии. Его похитили, переправили во Францию, бросили в тюрьму и пытали, но он ничего не сказал. В конце концов ему удалось бежать, правда, без зашифрованной формулы, — так она опять исчезла на пятнадцать лет, пока Провидению не было угодно вверить ее вам.
— А как же оригинал формулы? — в изумлении спросил Габриель.
— Отец ваш уничтожил оригинал, когда понял, что его предали.
— Эта история, — вздохнул суперинтендант, — результат странного стечения обстоятельств, когда люди не смогли побороть в себе страсть к писанию. Почему все-таки Петр не уничтожил папирусные свитки? Я так и не смог понять, что же его удержало. Уж если он хотел, чтобы никто ничего не узнал…
Фуке вздохнул, а затем продолжил с едва уловимой напряженностью в голосе:
— Четыреста лет мы терпеливо ждали благоприятного случая. Обладая кодексом, пусть даже нечитабельным, мы предприняли подготовительные меры, чтобы обнародовать его сразу во многих странах, если нам все же удастся заполучить формулу. Во Франции такой подготовкой занимаюсь я — таков был выбор моих братьев. Между тем английская революция предоставила нам удобный случай. Кромвель был одним из наших, но жалкая песчинка в почках, убившая его, помешала нам изменить лик мира и во многом повлияла на нашу судьбу. Однако…
Габриель открыл было рот, но Фуке его опередил:
— Только не просите меня рассказать, что написано в кодексе. Пока просто поверьте мне на слово, ведь я же доверился вам, раскрыв нашу тайну! Растения, необходимые для приготовления настоя, созревают у меня в оранжерее, и через несколько недель их можно будет использовать; место тоже готово, — прибавил он, указав на замок. — Отныне все в наших силах… если только вы доверитесь мне.
Он подошел к Габриелю, и его лицо озарилось улыбкой.
— Вот так, господин де Понбриан. Теперь вы обладаете половиной вашего наследства и знаете, что составляло смысл жизни Андре де Понбриана. Хотите получить вторую половину? С нею вы станете его сыном дважды.