» — «Благословен ты, Господи Боже наш, Владыка Вселенной, в мире которого существует такое».
Чтобы Михл без принуждения, сам собой, прочел молитву? Невероятно!
Помолившись, Бык сказал:
— Вам надо уходить, ребе. Сейчас прибежит полиция, вас будут бить и посадят в тюрьму.
Эммануил с беспокойством оглянулся на большой дом, в котором скрылся рав Шефаревич. Ах, говорит, ах, сейчас ухожу. Совсем ухожу. И доверительно сообщил близстоящим, что в Ерушалаиме ему пока делать нечего. На фарисеев посмотрел, теперь пойдет смотреть на саддукеев. Мол, ему рассказывали, что саддукеи поселились в Изреэльской долине, где раньше был город Мегиддо.
Подхватил полы своей рубахи и заспешил прочь.
Михл догнал его, схватил за плечо.
— Ребе, я с вами! Дорога в Мегиддо дальняя, там всюду разбойники, вы один пропадете! Я сильный, я буду вас защищать. А вы за это научите меня шестнадцати буквам!
И посмотрел на Эммануила так, словно от ответа зависела вся его жизнь.
Однако тот помотал головой.
— Почему? — крикнул Бык.
Ты, сказал фокусмахер, не выучишься этим буквам. Тебе не нужно. И идти со мной тебе тоже не нужно. Со мной ничего не будет, Бог защитит меня от напастей. Меня, но не тех, кто со мной. Поэтому я теперь всюду хожу один. А ты, если хочешь стать евреем, станешь им и без меня.
И понесся вприпрыжку в сторону Навозных ворот.
Едва он скрылся за углом, полминуты не прошло, появился рав Шефаревич, с ним два турецких жандарма.
— Где он, евреи? — закричал великий человек.
— Там, там! — показали евреи.
Генэх перевел жандармам на турецкий: «Там, там», и турки побежали догонять нарушителя спокойствия.
А несколько минут спустя вернулись, охая и хромая. У одного голова разбита, другой выплевывает кровь и зубы.
Евреи не поверили своим глазам: неужто худосочный бродяга мог так отделать двоих здоровенных держиморд?
Полицейские же несли околесицу. Якобы совсем почти догнали они бродягу, он едва шмыгнул от них в закоулок. Служивые кинулись следом — и вдруг в темном проходе случилось ужасное. Дьявольская сила схватила за шиворот одного и с размаху приложила об стену, так что он упал без чувств. Второй не успел оглянуться — с ним приключилось то же самое. «Шайтан, шайтан!» повторяли перепуганные служаки, а рав Шефаревич процедил: «Га-Сатан!» и сплюнул.
Ловок оказался фокусмахер, а по виду не скажешь.
В тот же день, вечером, Михл-Бык ушел. Да и как ему было не уйти после того, что произошло около Стены Плача?
На прощание сказал: «Пойду, поброжу по земле. Посмотрю, что за Африка такая. И еще Америка».
Пришил к белой рубахе синюю ленту и ушел. Истребился из народа своего…