Покончив с одеждой, Долинин осмотрелся по сторонам, сам себе кивнул.
— Ну что ж, в каюте вроде бы все. Осмотрим периферию. И начнем мы с вами, голубушка, конечно же, со способа проникновения.
Поколдовал у двери, самолично развинтив и вынув замок. Изучил его в лупу.
— Цара-апинки, — промурлыкал Сергей Сергеевич. — Свеженькие. Отмычка? Или новый ключ? Выясним-с.
Потом переместился к окошку. Что-то его там заинтересовало: влез коленями на столик, перегнулся.
Протянул руку назад, нетерпеливо пощелкал пальцами:
— Фонарь сюда, фонарь!
К нему кинулись сразу двое — капитан и начальник полиции. Первый тянул керосиновую лампу, второй — электрический фонарик.
Долинин отдал предпочтение прогрессу.
Светя электрическим лучом на паз рамы, протянул:
— Ца-апочкой поработали. Ясно-с. Вот вам, сестрица, и разгадка нашего ребуса. Взгляните-ка.
Пелагия взглянула, но ничего особенного не увидела.
— Ну как же? — удивился Сергей Сергеевич. — Винты-то откручены. И следы масла. «Разинец» потрудился, их почерк.
И тут же объяснил Пелагии, кто такие «разинцы». А она, хоть и приречная жительница, о таковых знать не знала.
— Картина проясняется, — с довольным видом объявил следователь. — Дело мастера боится. Мануйла проснулся, когда вор уже вынул из-под него шкатулку. Завязалась борьба. «Разинцы» обычно не мокрушничают, но этот, должно быть, ошалел от больших денег. Или перепугался. Вот и стукнул.
Стук-стук, донеслось от двери. Просунулась голова в фуражке.
— Ваше превосходительство, вот, на палубе нашли. У борта.
Сергей Сергеевич взял у полицейского холщовый мешок на рваной веревке, порылся там. Достал очки в золотой оправе, фарфоровую курительную трубку, портновский метр, каучуковый мячик. Лоб следователя пополз было недоуменными складками, но почти сразу же разгладился.
— Это же «тыльник»! — воскликнул мастер сыска. — Мешок, куда «разинцы» складывают добычу. Вот вам и подтверждение моей гипотезы!
— Зачем тогда вор его бросил? — спросила Пелагия.
Долинин пожал плечами:
— К чему «разинцу» эта дребедень, если он добыл настоящий хабар? Сорвал с плеча, чтоб не мешался, и выкинул. Да и не в себе был после убийства. Без привычки-то.
Все сходилось. Пелагия была впечатлена сметливостью петербуржца, однако ее мысль уже поспешала дальше.
— Как вычислить, кто из пассажиров — «разинец»? У них есть какие-то особые приметы?
Сергей Сергеевич снисходительно улыбнулся.
— Если «разинец», а это беспременно «разинец», то его давным-давно след простыл.
— Куда ж он мог деться? С парохода никого не выпускали. «Севрюга» ведь к берегу не причаливала.