Ему было трудно переключиться с кровавых событий в доме Уолтура на личные проблемы в Бауман-Холле. Таня, охваченная чувством стыда и унижения из-за событий прошлой ночи, могла вскочить в первый же поезд иди автобус и вернуться в Нью-Йорк. Если это так, то у него еще будет время и он сумеет ее убедить, что следует доверять своим чувствам.
Он надел широкие серые брюки, черную трикотажную водолазку и серый твидовый пиджак. Затем сунул в карман записку Боба Уилсона вместе с кисетом и трубкой и вышел из комнаты. Дом безмолвствовал.
- Дэвид! - позвал он. Никто не ответил, и он снова позвал. Потом нагнулся с лестницы и окликнул снова: - Дэвид!
Где-то лилась вода. Если Дэвид принимал душ, то мог и не слышать его. Больше он не услышал ни звука, не считая своего собственного сдерживаемого дыхания. Он спустился в холл и подергал дверь. Дальнюю комнату занимал кто-то из мужчин. На открытой дверце шкафа висел костюм со смокингом. Он заглянул в следующую дверь. Это оказались апартаменты Алекса и Лиз Бауман. Гостиная, гардеробная, спальня, в которой доминировала огромная круглая кровать, ванна черного мрамора, утопленная в полу на манер бассейна. И зеркала, зеркала были повсюду. Из них на Джерико смотрела добрая дюжина его отражений.
Он снова вышел в коридор и снова позвал Дэвида. Ответа не было. Тогда он попытался открыть следующую дверь, в самом конце коридора. Войдя внутрь, он сразу понял, что это комната Тани. Запах ее духов невозможно было спутать ни с каким другим. Маленький столик в гардеробной был заставлен баночками и пузырьками, косметикой, серебряными щетками для волос. Через открытую дверь стенного шкафа он заметил платье, которое было на ней накануне вечером, и еще полдюжины других вместе с коллекцией изящных туфель, а также два летних вечерних платья. Вряд ли она уехала в город и оставила здесь весь свой гардероб.
Он поспешно закрыл за собой дверь и снова позвал Дэвида, но так и не дождавшись ответа, спустился в вестибюль. Оттуда он вышел на террасу, рассудив, что Дэвид мог ждать его в машине, и застыл, глядя на нее и чувствуя, как шевелятся волосы у него на затылке. Оба колеса с той стороны, которую он мог видеть, были спущены. По положению машины он понял, что и остальные колеса постигла та же участь.
"P.S. Остерегайся Алекса Б. Особой любви он к тебе не питает".
Интуиция подсказала Джерико, что лучше вернуться в дом. Он стоял в прохладном вестибюле и прислушивался. Потом развернулся и быстрым шагом направился в кабинет Баумана. Ему нужно было оружие. Он был почти уверен, что встретит там Баумана, который поджидает его. Но в кабинете никого не оказалось.