Неспособная продолжать, Бренна закрыла рот ладонью. Она почувствовала, как Йоранд обнял ее, мягко прижимая к груди ее голову. Бренна продолжила рассказ:
— Синид, как волчица, прыгнула ему на спину, царапая и кусая его. Нормандец отпустил меня и схватил ее. «Беги», — крикнула мне сестра, и я побежала. Какой позор! — Она опустила голову. — Я, должно быть, потеряла рассудок. Что-то я никак не могу вспомнить, а другое не получается забыть.
Бренна закусила губу. Ей снова слышались крики сестры. Тогда она сидела в кустах, бессильная что-либо сделать.
— Слава Богу, — продолжила рассказ девушка, — я упала в обморок. Когда я очнулась, то увидела Синид на берегу одну. Корабль, полный нормандцев, отплывал, от берега, уже скрываясь за излучиной реки.
С тех пор ей, Бренне, никогда не забыть ярко-красный нормандский парус, не забыть цвет крови, в которой были бедра ее сестры…
— В этом нет твоей вины, — сказал Йоранд, крепче обнимая ее.
— Как нет? Если бы не я, она не оказалась бы в опасности, — все еще дрожа, виновато ответила Бренна, — Но если бы не ее храбрость, то жертвой стала бы я. Я должна была стать жертвой.
Признаться в этом было самым ужасным, но Бренна больше не могла носить это в себе. Ведь даже отец не шал многое из того, что она рассказала сейчас.
— Я не могу уничтожить твое прошлое, Бренна. Мне бы свое вспомнить, — наконец сказал Йоранд. — Так что же случилось?
— Что вы имеете в виду?
— Все просто, ты не хочешь быть моей женой, — сказал нормандец, все еще не отпуская девушку, но как-то равнодушно расслабляя руки. — Я вижу, что не мил, и не хочу принуждать тебя.
— Вы хотите при всех объявить, что брак разорван? — с ужасом спросила девушка, понимая, какой это позор для нее — вот так вот быть выставленной после первой брачной ночи.
— Нет, я… — замялся Йоранд. — Я не знаю, что вы хотите, чтобы я сделал.
Он задумчиво смотрел вперед. Йоранд хотел уплыть отсюда.
— Вы боитесь, что если мы разорвем брак, то король не отпустит вас?
Йоранд пожал плечами:
— Есть немного.
— Мой отец может проявить твердость, если у него есть на то основания. Или он думает, что есть, — допустила Бренна.
Брайан у-Ниалл старался быть доброжелательным королем, но, как и всякий король, был способен потребовать смерти первенца предводителя другого клана и добиться этого. Бренна не один раз слышала о его свирепости в сражении и вспоминала, как в гневе сверкают его глаза. Несомненно, эти рассказы чистая правда. Стоит Йоранду публично унизить Бренну, как он в ту же минуту умрет. Бренна не хотела этого.
— Я знаю, как важна вам свобода, и не стала бы удерживать вас здесь насильно.