Огромный зев морского парома, в котором железнодорожный вагон казался игрушечным, открылся навстречу волнам.
Была полночь. Октябрь. Море штормило. Ветер свистел в гигантских распахнутых аппарелях парома. В отблеске корабельных фонарей, у обреза борта стояли четверо. Трое в водолазных масках, гидрокостюмах, ластах, четвертый — в обычной спортивной куртке.
Люди — словно крохотные гномы в пасти страшного монстра. Судя по всему, первые трое готовились прыгнуть за борт, в бушующее море.
Со стороны посмотреть — вершилось нечто странное. В ту ночь «роза ветров» обернулась к пловцам своими колючками. Воздух шел с берега в море. По всем профессиональным канонам боевых пловцов эти трое были безумцами или наоборот — безумно храбрыми людьми. Они собирались двинуться против ветра и против течения.
Первый же закон боевых пловцов гласит: никогда — против ветра, никогда — против течения. Можно погубить себя и провалить операцию.
А что же эти трое — они не боялись смерти и провала? Нет, они просто не думали об этом.
Паром шел из Одессы курсом на Варну. Капитан знал, что на его борту есть не совсем обычные пассажиры. На всем пути движения судна дверь их каюты была заперта, обитатели ее ни разу не показывались ни на палубе, ни в буфете.
Капитан много лет ходил в море. Видел его разным: и ласковым, и сердитым, штормовым, как сегодня, и потому знал цену мужеству.
Однако на его памяти такое происходило впервые.
Время от времени он условным сигналом стучал в запертую дверь каюты, приносил пловцам поесть. А когда командир группы пловцов забеспокоился относительно штормового моря, он успокаивал его. Согласился даже уйти с фарватера, подойти ближе к берегу. И тем не менее до берега, затерянного где-то в ночи, оставалось почти пять миль.
И вот теперь трое пловцов и выпускающий стояли у борта парома. В назначенную минуту стихли винты двигателя и осеннее море поглотило троих смельчаков.
Еще мгновение выпускающий видел их крохотные фигурки на волне, но вскоре они пропали в темноте. Защемило сердце. Сегодня он рисковал не только погонами, собственной репутацией, но, случись что, и собственной свободой.
Чем рисковали его ребята? Прежде всего — жизнью.