– Мэри?
– Может быть, и она.
Зигзаг подошел к Амалии и, виляя хвостом, ткнулся носом в ее ладонь.
– Ничего, дружок? Ну и ладно. Может, повезет в другой раз.
– Я чертовски проголодался, – признался герцог. – Как вы думаете, этот ваш побитый любезник сумеет сварганить нам обед?
– Франсуа? Даже не сомневайтесь!
Амалия и Арчи зашагали обратно в замок, но на полдороге их нагнала двуколка викария Морриса.
– Доброе утро, ваша светлость!
– Доброе утро, Моррис, – отозвался герцог.
– О, миледи уже на ногах? Мы все в деревне до ужаса перепугались, когда услышали, что стряслось!
Амалия окинула взглядом фигуру викария. Впалая грудь, худое лицо, прилизанные волосы… Но не в этом, пожалуй, было дело, и не поэтому он так не нравился ей. От всего облика молодого священника веяло заурядностью, посредственностью, которую Амалия выносила с трудом. Вдобавок у викария был вид безропотного мученика, перенесшего бесчисленные беды и смирившегося с ними, хотя, в сущности, вряд ли его жизнь можно было назвать неудачной.
– Я надеюсь, вы заглянете в воскресенье к нам в церковь, – продолжал викарий смиренно. – Я прочту проповедь о том, что господь не дремлет и оберегает своих детей от гибели.
– Хорошая тема, – промямлил Арчи, которого уже начал утомлять этот разговор.
– Рад, что она вам нравится, сэр, – серьезно ответил викарий.
Амалию даже передернуло от подобострастия молодого человека.
– Мы придем, – сказала она, – если сможем.
Викарий не стал настаивать и отправился своей дорогой.
Дома его ждало приглашение от графини Стерн, матери Эмили, с просьбой приехать.
В графском замке Морриса забросали вопросами. Там уже прослышали о том, что случилось с Амалией, и, так как викарию по роду его обязанностей полагается знать все, надеялись услышать подробности из первых рук.
– Ах, бедная герцогиня! – восклицала мать Эмили. – Надеюсь, она не умерла? Просто невероятно, какие кошмарные вещи происходят в этой семье! А все из-за того ужасного камня. Ну почему бы им не продать его и не отделаться от него раз и навсегда?
– Он очень красивый, – пробормотала Эмили, до сих пор не забывшая, как он сверкал на платье Амалии. («А должен был быть на мне!» – подумала она ревниво.)
– Но, милая, – возмутилась мать, – всем же известно, что он приносит несчастье! Так как там герцогиня? С ней все хорошо?
Эмили была бы рада услышать, что ненавистная блондинка вот-вот отдаст богу душу, но все оказалось как раз наоборот. Ее светлость сегодня даже выходила, и вообще, не считая нескольких царапин, незаметно, чтобы она сильно пострадала.
– Значит, она легко отделалась. – Леди Стерн понизила голос. – А это правда, что кто-то нарочно подпилил дерево, чтобы убить ее?