— Будет лучше, если мы не будем светиться вместе, — сказал Кингсли. — Не исключаю, что Отделу магических путей сообщения дан негласный приказ следить, кто откуда прибывает.
— Тогда и я тоже не полезу в камин, — решил Люпин.
Ребята вышли проводить их и молча смотрели, как Хестия, Кингсли, Люпин и Тонкс один за другим исчезают. Гарри это казалось настоящим волшебством: хлопок — и на месте, где только что стоял человек, никого.
— Как здорово, когда дома бывают гости, — мечтательно протянул Рон.
— Да, — сказал Гарри.
— Мне лучше уже оттого, что мы, несмотря ни на что, возвращаемся в школу, — улыбнулась ему Джинни.
Гарри попытался улыбнуться в ответ, но, похоже, у него это не очень получилось. На самом деле он предпочел бы отправиться за хоркруксами, пусть даже в никуда. Он не озвучил это потому, что заранее знал, как отнесутся к этому Гермиона, миссис Уизли, члены Ордена. И все же последние дни, после того, как он, пожелав спокойной ночи Рону, ложился в постель, юноша давал волю отчаянным мечтаниям.
Вот он держит в руках диадему Равенкло… или кружку Хуффльпуфф… отрубает голову Нагини. Каждый раз он с непроизвольным, необоримым содроганием вспоминал, что соприкосновение с хоркруксом наверняка заставит его почувствовать ужасные вещи. Гарри думал также и о том, что такие мысли перед сном могут сделать его мозг уязвимым для вторжения Волдеморта. И все же гриффиндорец так и не смог отказаться от подобного времяпровождения. Пусть это сложно было назвать развлечением, но Гарри казалось, это важно.
Кроме того, проводя почти все время с занятыми руками и свободной головой, он стал задумываться и еще кое о чем. То, что знала о профессоре Снейпе тетя Петуния, взволновало Гарри больше, чем он поначалу понял. Она, правда, не утверждала ничего определенного, но Гарри ничуть не сомневался в том, что Снейп на все способен. Однако парень всерьез начал мучиться, когда ему так и не удалось отмахнуться от вопроса: «Но если Снейп еще в молодости отравил маггловскую девушку, то как же Дамблдор этого не понял? Ведь в те годы Снейп вряд ли так уж хорошо умел прятать свои мысли». В любом случае, теперь Гарри считал его еще более опасным, чем до сих пор, и, дождавшись, когда миссис Уизли позовет Джинни убрать со стола, решился поделиться информацией с друзьями.
Реакция Гермионы вполне предсказуемо его разочаровала.
— Не хочу спорить с тобой, Гарри, но, по-моему, ты нафантазировал, — сказала она.
— Вот не хочешь, так и не спорь с Гарри! Снейп того не стоит, — беспечно заметил Рон. К рассказу Гарри он отнесся с большим интересом, хотя в душу рассказчика закралось неприятное подозрение, что это не более, чем праздное любопытство. Многие ученики хотели бы узнать о юношеских годах самого кошмарного профессора «Хогвартса», и Рон не был исключением.