– Кто здесь? – не выдержал солдат. – А ну выходь! Считаю до трёх и стреляю! Слышишь?
Он медленно шагнул вперёд, остановился, сделал ещё шаг, услышал шорох ещё немного правее и повернул голову туда. Что-то зашуршало с противоположной стороны. Куда идти? Где опасность? Где сейчас лейтенант Дагва? Почему никого не видно и не слышно?
И опять шорох, тревожный, настораживающий… Весь лес пронизан шорохами.
– Стой, бляха-муха! Буду стрелять! – Ему почудилась тень. И нервы сдали.
Он дёрнул указательным пальцем и нажал на спусковой крючок. Пули полоснули по стволам деревьев, шумно взбили толстую кору, рассыпали её щепками, оборвали дрогнувшую листву…
И вновь наступила тишина. Тишина на несколько секунд. Затем раздался быстрый звук шелестящих шагов неизвестно где, короткий выдох, едва уловимое движение сбоку…
Голубые глаза солдата по кличке «Ямочка» широко распахнулись: он увидел перед собой голого мужчину, испачканного грязью и кровью с ног до головы. Столько крови! Откуда? Где Гюрза?..
Голый человек стремительно ударил рукой, и солдат охнул. В животе сразу стало горячо.
– Ты что же? – непонимающе пробормотал паренёк и от внезапной слабости опустился на колени. – Мы же тебя… Я же… Мама…
Второй удар Пётр нанёс солдату в горло. Острое лезвие вонзилось в тонкую шею без труда, пробив плоть насквозь, и вылезло наружу со стороны спины. Кровь хлынула из раны с обеих сторон.
Пётр отступил от жертвы, и мёртвый солдат ткнулся лицом в землю.
Быстрыми шагами Пётр пошёл прочь. Через несколько секунд он остановился перед трупом овчарки и принялся за дело, которое не успел закончить из-за появления солдата. Он снимал шкуру с собаки. Его руки работали ловко, умело, и через десять минут кровавая туша уже лежала в траве, а Пётр держал в руках шкуру, с которой капала горячая кровь, и внимательно рассматривал её. Оглядев собачий мех, человек сделал ножом разрез на шкуре вдоль спины, начав его возле основания собачьей головы. После этого он быстро продел свою голову в этот разрез, расправил шкуру на своих плечах – получилось некое подобие накидки, большая часть которой закрывала спину Петра, а на груди болтались собачья морда и передние лапы убитого зверя. Пётр улыбнулся.
***
Это был очень старый чум – коническое сооружение, сложенное из жердей и покрытое шкурами животных и корой лиственницы у самого основания. Глядя на него, Матвей Коршунов с уверенностью мог сказать, что чум давно никуда не перевозился, а так и стоял на месте – кора у основания чума сильно обросла травой. Но чум был обитаем: над дымоходом, где скрещивались жерди, вился лёгкий синеватый дымок. Возле чума громоздилась огромная куча хвороста – кто-то позаботился о том, чтобы хозяину было чем разводить огонь в очаге. Чуть в стороне, шагах в двадцати от чума, виднелся среди деревьев бревенчатый сруб.