Время крови (Ветер) - страница 26
– Что вы? Поднимитесь, прошу вас…
Воображение не раз уносило Машу за пределы того, что считалось дозволенным по законам обыкновенной морали, но то было лишь воображение. Теперь же у её ног находился юноша, и его глаза горели огнём.
– Поднимитесь, прошу вас, – повторила Маша и почувствовала, как по телу её разлилась непреодолимая слабость. – Поднимитесь.
– Никогда! Только если вы пообещаете составить мне счастье!
– Но что вы? О чём вы?
Её сердце сжалось от восторга и ужаса, кровь вскипела в молодом теле. Михаил придвинулся к ней и взял её руку. От прикосновения его пальцев у Маши закружилась голова. Она даже не подозревала, сколь велика была в ней жажда физической любви и сколь легко её мечтательность открывала Михаилу доступ к её обаятельно-стройному телу.
Никогда раньше она не ощущала такого пламени у себя между ног. Огонь испепелял её, лишал силы, делал беспомощной. «Ужель это и есть настоящее чувство?» – спросила она себя, уплывая в неведомые глубины пьянящих ощущений.
Она очнулась от забытья, когда дверь внезапно распахнулась и на пороге появился Бирюковский. Маша, вся тёплая и разнеженная, с трудом открыла глаза и не сразу осознала, что именно произошло. Затем она вздрогнула, поняв, что её груди обнажены и что Михаил ласкал их настойчивыми руками и губами. Она похолодела. Ей показалось, что внутри у неё что-то оборвалось, будто комок горячего сердца вдруг зашипел и упал к низу живота.
Увидев полураздетую жену и прижавшегося к ней человека в офицерской форме, Бирюковский застыл в изумлении. Его обычно выпученные глаза сощурились, затем вновь раскрылись, но уже полные слёз. Он поднёс к лицу руку без кисти и красным отворотом рукава потёр лоб. Он пошевелил губами, желая что-то сказать, но не произнёс ни звука, после чего с внезапной силой ударил головой о могучий дверной косяк раз, другой, третий.
Маша закричала, неловко прикрывая себя, Михаил вспрыгнул на месте, метнулся влево, вправо, подбежал к двери, где опустился на пол отставной майор.
– Миша! – позвала она, но голос сорвался.
Молодой человек лишь махнул рукой, перепрыгнул через обмякшее тело Бирюковского и скрылся. Майор пришёл в себя и медленно поднялся.
– Нет, нет, – сказал он невнятно и пошёл, не глядя на Машу, в свой кабинет. Маша задрожала и в следующую секунду упала без чувств. Бирюковский не появлялся до самого вечера, но на ужин пришёл, хотя не притронулся ни к чему. И вновь он повторил несколько раз, поглядывая на жену:
– Нет, нет, нет…
– Простите, – шептала она едва слышно, – я понимаю, что мне нет оправданья, но…