— Я думаю, что уже можно пойти позавтракать…
— Да. Идемте… Нужно узнать, что происходит в этой квартире.
— Хорошо бы, но как?
— Я попрошу фрау Кюглер. Она порядочная женщина.
Спустя неделю фрау Кюглер зашла к Забродину в кабинет и рассказала следующее:
— Я воспользовалась запасным ключом фрау Кокрофт, который она мне оставила перед отъездом. Ничего примечательного в ее квартире нет. Все стоит на своих местах. Все прибрано. На стенах портреты слегка запылились… Мое внимание привлек магнитофон. Он стоит в углу комнаты, и почему-то горит зеленая лампочка, хотя катушки не вращаются… Может быть, хозяйка забыла его выключить? Я боюсь, как бы не случился пожар, но выключить не решилась.
— Правильно сделали.
— Но почему же тогда не выключил его тип, который ходит к ней в квартиру?!
— Вы меня спрашиваете, фрау Кюглер, как будто я и есть тот тип! — улыбнулся Забродин.
Женщина рассмеялась.
— С вами легко, господин Забродин. Вы умеете пошутить… И еще, чуть не забыла! Рядом с магнитофоном стоит какой-то ящик с проводами. Вот, пожалуй, и все… По-видимому, от меня мало вам пользы, господин Забродин.
— Спасибо, фрау Кюглер. Время покажет…
В середине дня Забродин зашел в посольство. Пахло краской. Кое-где на полу виднелись белые пятна от мела, еще не смытые после ремонта.
В вестибюле Забродин встретил Коротова.
— Добрый день, товарищ Коротов. Как дела?
— Здравствуйте, товарищ Забродин. Дела в ажуре.
— Рад за вас… Что это вы такой взмыленный?
— Вот закончу завтра уборку — и в отпуск. Смотрите, завидуйте… Натрем полы, расставим мебель и ту-ту! — Коротов открыл обе половинки входной двери и скомандовал стоящим у входа грузчикам: — Осторожнее, господа! Форзихт!
— Что это?
— Кабинетный гарнитур для посла. И посмотрели бы вы какой! Господин Ривенс помог выбрать. А ковры и люстра — мечта! — и опять скомандовал: — Будьте осторожны! Это люстра…
Забродин прошелся по зданию посольства, посмотрел из всех окон на загадочный дом. «Нет, из того дома ничего не увидишь».
А в голове почему-то назойливо стало вертеться слово: «Ривенс, Ривенс». Что-то о нем слышал.
И только под вечер, когда он отправился в парк Терезианум, полковник на некоторое время позабыл о Ривенсе.
Солнце уже клонилось к западу, и одна половина небольшого парка, зажатого со всех сторон старинными зданиями, была в тени: за столиками в летнем кафе уже можно было сидеть, не опасаясь ярких лучей. Только на волейбольной площадке было жарко.
Команда аппарата Верховного комиссара, за которую играл Лунцов, терпела поражение от команды УСИА.
Забродин поддался общему настроению: поражение команды аппарата Верховного комиссара его огорчало, и он при удачном ударе Лунцова по мячу даже захлопал в ладоши. И все же победа досталась команде УСИА.