Она осклабилась: — Всякий знает, Харлло, что твой двуручный меч — только жалкая попытка компенсации.
— А у него нюх к поэзии, однако, — встрял Грантл. — Железные лепестки сердца — ты не мог быть более точен.
— Не бывает железных лепестков, — фыркнула Стонни. — Ты что, видал железные цветы? И сердца не цветы, они — большие, красные, бестолковые штуки у нас в груди. Какая поэзия в бессмысленности? А ты такой же идиот, как Бьюк и Харлло, Грантл. Я окружена тупоголовыми дураками.
— Увы, это рок твоей жизни, — сказал Грантл. — Эй, у меня есть чай, можете согреться.
Она приняла от него кружку. Грантл и Харлло избегали встречаться взглядами.
Немного спустя Стонни прочистила горло: — Что там такое про оставить казнь ассасинам, Грантл? В какую бучу на этот раз он встрял?
Ох, она действительно заботится о нем. Он нахмурился, поглядел в огонь, подбросил еще несколько кусков кизяка. — У него есть… подозрения. Мы говорили… гм… гипотетически…
— Тогов язык тебе в глотку, бычья морда. Кончай.
— Бьюк решился говорить со мной, не с тобой, Стонни. — Грантл сердился и говорил резко. — Есть вопросы — задай их ему и оставь меня.
— И поговорю, черт тебя дери.
— Сомневаюсь, что выгорит. — Харлло необдуманно встрял в их перебранку. — Разве что похлопаешь глазками и положишь розовые губки ему…
— Их ты последними и увидишь, когда я ткну нож в оловянный клубень в твоей груди. Ах, да, и поцелую напоследок.
Кустистые брови Харлло высоко взлетели: — Оловянный клубень? Стонни, дорогуша, я правильно расслышал?
— Заткнись, я не в настроении.
— Ты всегда не в настроении, Стонни!
Ответом послужила пренебрежительная усмешка.
— Не трудись продолжать, дружок, — вздохнул Грантл.
* * *
К стене Крепи изнутри прислонилась лачуга — нелепое собрание деревянных планок, плетеных загородок и закутков. Двор — сплошные кучи белой пыли, тыквенных корок, кусков битой посуды и стружки. С веревки над узкой дверью свешивались остатки лакированных карт, медленно покачивавшихся в сыром воздухе.
Быстрый Бен помедлил, огляделся по сторонам, потом ступил во двор. Изнутри прозвучал кудахчущий звук. Маг еще раз осмотрелся, что-то пробурчал себе под нос и прикоснулся к кожаной ручке.
— Не толкай! — послышался тонкий голос. — Тяни, пустынная змея!
Пожав плечами, Быстрый Бен потянул дверь на себя.
— Только дурни толкают! — шипела старуха, восседавшая скрестив ноги на тростниковой подстилке у самого входа. — Бьют по коленям! От визита дураков у меня синяки и еще хуже! Ах, я чую Рараку, правда?
Колдун вглядывался в обстановку хижины. — Дыханье Худа, тут только одна комната! — Непонятные вещи громоздились у стен, свисали с низкого потолка. Углами владели тени, воздух все еще хранил холод ночи.