— Мы хотели бы знать, что не так, — сказал Стэнли, — и что нам надо делать.
Они сдали анализы. У Стэнли все оказалось в порядке со спермой, у Патти — с яичниками, и все, что должно было функционировать, функционировало нормально.
У Харкавея, не носившего обручального кольца, было открытое, приятное румяное лицо студента колледжа, только что вернувшегося с зимних каникул, проведенных на лыжах в Колорадо. Он убеждал их, что все дело в нервной системе, и объяснил, что в таких случаях не требуется хирургического вмешательства; что большую роль играет психологическая совместимость; что встречаются случаи импотенции, когда чем больше желание, тем меньше возможность его осуществления. Харкавей рекомендовал им расслабиться и забыть о ребенке, когда они занимаются сексом.
Стэн выглядел расстроенным по дороге домой. Патти спросила его о причине.
— Я никогда не думал, — ответил он.
— О чем?
— О ребенке — когда мы занимались любовью.
Она захихикала, хотя тоже была удручена. И ночью, когда она, прислушиваясь к его ровному дыханию, подумала, что Стэнли заснул, он вдруг напугал ее негромким, маловыразительным голосом, в котором слышалось сдавленное рыдание:
— Это моя вина, — сказал он. — Это мой дефект.
Патти повернулась, нащупав и погладив его.
— Не будь глупым. — Пульс Патти участился: Стэнли будто бы подглядел в ее мозг и вслух произнес то, что бродило в мыслях подспудно до этой минуты. Объяснить это было невозможно, но она чувствовала, что Стэнли прав. Все дело было в нем.
— Не будь таким чурбаном, — горячо шептала Патти мужу в плечо. Стэнли вспотел, и Патти внезапно прониклась его страхами, которые накатывали на него волнами холода. Ей, голой, показалось, что она лежит рядом с холодильником.
— Я не чурбан и не глупее других, — тем же бесстрастным тоном произнес Стэн, — и ты знаешь это. Но все дело во мне. А я не знаю, почему.
— Ты не можешь знать этого, — сварливо откликнулась она.
Стэнли обнял ее.
— Иногда мне кажется, что я знаю, в чем дело. Мне снится сон, нехороший сон, и я просыпаюсь с мыслью: «Теперь я знаю. Знаю, что не так». Дело не только в том, что ты не можешь забеременеть. Все не так в моей жизни.
— Стэнли, у тебя все в порядке.
— Я не имею в виду свой организм, — пояснил он. — С этим все в порядке. Нечто другое. Что должно было закончиться, но этого не случилось. Я просыпаюсь с мыслью: «Вся моя размеренная жизнь — ничто в сравнении с этим взглядом — оттуда, из подсознания, — которого я не понимаю». Я пугаюсь. Затем все это… меркнет. И я опять засыпаю.
Патти знала о его беспокойных снах. Раз шесть он будил ее своими метаниями и стонами. Возможно, были и другие случаи, когда она не просыпалась в эти мрачные промежутки. Патти придвигалась к нему с расспросами, а он отвечал одно и то же