— Из-за брата?
Билл медленно покачал головой.
— Это было бы слишком просто. Я любил Джорджи. Вероятно, это странно звучит после того, как я заявил, что не вспоминал о нем двадцать лет, но тем не менее я чертовски любил этого парнишку. — Он улыбнулся. — У него было семь пятниц на неделе, но я все равно любил его, понимаешь?
Одра, будучи еще и старшей сестрой, кивнула.
— Но дело не в Джордже. Это трудно объяснить. Я…
Он посмотрел на утренний туман за окном.
— Я чувствую себя как птица при приближении осени. Она… каким-то образом узнает, что пора домой. Это инстинкт, бэби. А инстинкт мне представляется стальным каркасом, поверх которого — наши желания и сила воли. Пока не захотелось расплакаться, застрелиться, утопиться, — об этом нечего сказать. Нельзя отказаться от выбора, не имея его. Нельзя остановить грядущее, оставаясь у домашнего очага, и отбить удар судьбы теннисной ракеткой. Я должен ехать. Эта клятва… сидит в моем сознании как к-крючок.
Она поднялась и неторопливо подошла к нему, вдруг самой себе показавшись хрупкой и беззащитной. Положив руку на плечо мужа, она развернула его к себе лицом.
— Тогда возьми меня с собой.
Выражение ужаса, появившееся на его лице — не из-за того, что она предложила, а за нее — было столь откровенным, что Одра в испуге отступила.
— Нет, — отрезал он. — И думать забудь, Одра. Об этом не может быть и речи. Тебе нет необходимости преодолевать эти три тысячи миль. Мне кажется, что в течение нескольких недель в Дерри будет жарко. Ты останешься здесь, продолжишь начатое и извинишься за меня, где необходимо. Обещай мне!
— Обещать? — не отрываясь от его глаз, переспросила она. — Я должна это сделать, Билл?
— Одра…
— Я должна пообещать? Ты обещал, и вот куда тебя это привело. А значит, и меня, поскольку я твоя жена и люблю тебя.
Его сильные руки больно сжали ее плечи.
— Обещай мне! Обещай. Об-б…
Одра не стала дожидаться, пока Билл выговорит это злосчастное слово, застрявшее и бьющееся словно рыба в сетях.
— Я обещаю… Обещаю! — она разрыдалась. — Теперь ты счастлив? Боже мой, ты безумец! И все это сплошное безумие, но я обещаю.
Он обнял ее и подвел к кровати. Принес бренди. Она пригубила, стараясь удержать над собой контроль.
— Когда ты едешь?
— Сегодня, — сказал он. — Попытаюсь попасть на «конкорд». Это выйдет, если добираться до Хитроу[19] не поездом, а на машине. Фредди ждет меня к ленчу. Ты приди пораньше, словно ничего обо мне не знаешь, поняла?
Она против воли кивнула.
— Когда поднимется шум, я уже буду в Нью-Йорке. И в Дерри — еще до з-захода солнца.