– Лучше вам изложить это еще раз, мадам, и помедленней, – его голос был угрожающе спокоен, – помедленней, мадам. Знаете, мы, деревенщины, такие непонятливые.
– У вас появилось предубеждение ко мне с первой нашей встречи.
Темно-синие глаза Сэма послали ей недвусмысленное напоминание о том, где и как они встретились в первый раз. И только когда он убедился, что она действительно вспомнила это – мощное и мгновенное влечение, соединившее их в тот момент, – только тогда очень спокойно ответил:
– Сомневаюсь.
– Я имею в виду, когда мы встретились в первый раз в офисе, – быстро возразила Мейлин. – Когда вы узнали, что я и есть архитектор проекта.
Только что казалось, что они вполне могут вместе обсуждать проблемы, связанные со строительством, и приходить к общему решению, что смогут воплотить в стекле и бетоне ее фантазию, спокойно и вдумчиво преодолевая возникающие перед ними препятствия. Что же вдруг случилось?
Сэм словно прозрел – он понял, что ему нужно от нее нечто большее, чем «Нефритовый дворец». Ему хотелось оказаться в связи с этой непростой женщиной – в очень серьезных, глубоко эмоциональных отношениях. Сэма, раньше не нуждавшегося ни в чем, кроме обычных интрижек, эта мысль просто потрясла.
Более того, эта мысль была не менее фантастичной, чем придуманный Мейлин отель. Если не определить точно каждую деталь, если не выверить каждый свой шаг, результат может оказаться, как и в случае строительства, настоящей катастрофой.
А прозвучавшее только что из уст Мейлин обвинение было не просто деталью – это была часть фундамента.
– Мне важно понять, что вы имеете в виду под «предубежденностью», в которой вы только что меня обвинили, – спокойно пояснил Сэм. – Пожалуйста, объясните мне, что вы имеете в виду конкретно.
– Мой возраст.
– А именно?
– Первого января мне исполнится двадцать восемь лет, как раз на следующий день после открытия «Нефритового дворца». – Она вызывающе задрала подбородок. – А сколько лет вам?
– Тридцать шесть. – Сэму не нужно было объяснять ей, что в их профессии восемь лет были целой вечностью. – Дело не в нашем возрасте, Мейлин, хотя когда я впервые увидел вас, я решил, что у меня будут проблемы с вашим опытом – скорее, с его отсутствием. Но это, пожалуй, позади. Теперь следующее предубеждение.
– Мой пол.
– Разумеется, если бы я был настоящей деревенщиной, меня бы это действительно заботило. Должен признаться, что до нашей вчерашней встречи я действительно думал, что за буквой «М» в подписи на чертежах скрывается скорее Майкл, чем Мейлин. – Он слегка усмехнулся, и эта усмешка была еще одним свидетельством его невероятной сексуальности. – Но я настоящий парень из девяностых – я думаю, мне не составит труда справиться со своим удивлением. Так что и тут нет никакого предубеждения.