— А ты докажи, попробуй!— зашипела Нэркес, пытаясь укусить Конана за пальцы.— Раб украл у меня перстень и сбежал. Я хватилась и бросилась в погоню. И нашла его убитым рукой другого — такого же грабителя и вора, втершегося в доверие к моему государю. Как ты докажешь, что я была в комнате, где лежит Ипшак?
— Эх, ты, дурочка!— почти с отеческой наставительностью в голосе произнес Конан.— Вот и видно, что не в Заморе ты обучалась разбойному ремеслу! А то сообразила бы, что на мокрое дело не идут, увешавшись побрякушками.
Он сунул ей под нос что-то, и Нэркес увидела на широкой загрубелой ладони маленькую золотую сережку с янтарем.
— Признаешь?— осведомился Конан.— Это я нашел в комнате, где был убит Ишпак.
— И все равно ты ничего не докажешь, проклятый варвар!— презрительно процедила Нэркес и неожиданно истошно и пронзительно завизжала:
— Помогите! Ко мне! На помощь!
Зоркий взгляд Нэркес углядел в глубине коридора свет факелов. Не успел киммериец опомниться, как оказался со всех сторон окруженным Серебряными Грифами. А во главе их стоял полуодетый Таргитай. В глазах его застыли боль и гнев.
«Кром!»— мысленно воскликнул киммериец. Только теперь он понял, что попал в ловушку. И действительно, со стороны сцена выглядела ужасно — дюжий мужчина с гривой всклокоченных волос лапает вырывающуюся, кричащую девушку в разорванном на груди платье, а на полу лежит ее убитый телохранитель.
Со всех сторон к Конану устремились острия алебард, копий и мечей.
— Может, хотя бы сейчас-то ты отпустишь веревку, Конан?— холодно спросил Таргитай. В глазах его застыл лед.
— Таргитай...— начал было Конан, но правитель предупреждающе поднял руку.
— Не надо ничего говорить. Я все видел! Ты остался тем, кем был всегда — вором, убийцей и насильником. Я слушал твои рассказы и считал тебя благородным разбойником. Но я ошибался в тебе. Возьмите его под стражу.
Алебарды и копья почти вонзились в тело киммерийца. Проклиная всех и вся, Конан отпустил веревку. А Нэркес, захлебываясь рыданиями, бросилась на грудь Таргитая.
— О, мой повелитель! — всхлипывала она.— Не подоспей вы вовремя, что было бы со мной?!
— Но почему ты ушла из спальни?— удивленно спросил ее Таргитай.
— Я все объясню, о, мой повелитель!— Тело Нэркес сотрясала крупная дрожь. Таргитай ласково гладил ее по спине, успокаивая.
— Меня заманили в ловушку, о свет души моей,— продолжала тем временем женщина. Сегодня вечером у меня пропал перстень с аметистом, который ты мне подарил.
— Неужели? А мне показалось, что он был у тебя на пальце этой ночью!— удивился Таргитай.