Дверь открылась.
– Рада вас видеть, Алена, – сказала высокая, очень худая, коротко стриженная женщина с мрачноватым, нервным лицом, слегка смягченным тонкой, интимной улыбкой. На ней был темно-красный брючный костюм, бросавший мятежные отсветы на впалые щеки. Сочетание темно-красного и лиловой губной помады шокировало, но очень впечатляло. – Входите, пожалуйста. Будем знакомы, я – Катерина.
– Да? – удивилась Алена, с некоторым усилием заставив себя переступить порог. – Но вроде бы я не с вами по телефону разговаривала...
– Не со мной, – кивнула Катерина, запирая дверь тамбура и жестом приглашая ее в квартиру. – С другим диспетчером. Но ее смена уже кончилась.
– А вы с ней тезки, что ли? – спросила Алена, лишь бы что-нибудь сказать. Отчаянно хотелось скрыть свое замешательство!
«Ради бога, перестань дергаться! – увещевала она себя. – Попытайся выглядеть естественно».
Попытка не пытка, конечно... только бы знать, как это – выглядеть в данной ситуации естественно? Главное, помнить – обратной дороги нет... Или есть? В принципе она может уйти в любую минуту. В любую! Встретится с Костиком, поговорит с ним – и уйдет.
– Тезки – не тезки... Просто так удобней, правда? Клиентам не надо напрягать память. Здесь можно снять шубу и сапоги, – подсказала Катерина. – Позвольте вам помочь.
У нее оказались навыки заправского швейцара. Алена и ахнуть не успела, как шубка слетела с ее плеч, а потом Катерина наклонилась, чтобы расстегнуть «молнии» на сапогах. Серебряные браслеты, которыми были щедро унизаны ее запястья, нежно, словно бы заговорщически, звенели.
Чувствуя себя глупей некуда, Алена пыталась оглядеться с самым непринужденным видом.
Говорят, театр начинается с вешалки. Дом свиданий отнюдь не начинался с прихожей. В том смысле, что его прихожая почти не отличалась от прихожей самой обыкновенной квартиры. Обычное зеркало в металлической раме с какими-то мещанскими финтифлюшками. Рядом – бра. Чуть в стороне, в небольшой нише, – вешалка, на которой висят две мужские дубленки и кожаное пальто с подстежкой. Тут же стояли три пары мужской обуви: теплые зимние сапоги, ботинки и фривольные туфли, чуть ли не лаковые. Рядом с ними каракулевая, с оторочкой из ламы, подчеркнуто женственная шубка Алены и ее ботфорты смотрелись чужеродно. «Такое ощущение, что я по ошибке оказалась в мужском туалете», – прошла краешком сознания мысль.
– У вас красивые ноги, – сказала Катерина, проворно снимая сначала один сапог с Алены, потом другой и глядя на нее снизу вверх своими очень темными глазами. – Уверена, вы нравитесь мужчинам...