— Это-то и плохо, nino. Кто воюет, тот должен пить.
Он выпил сам и поглядел, как Сын Божий смотрит на него. Потом добавил:
— Надо научиться.
— Не стоит, — ответил Сын Божий.
— Стоит. Кто на войне не пьет, тому и не везет никогда.
— До сих пор мне везло.
— И ты думаешь, так будет всегда? Если не научишься пить, тебе перестанет везти.
Сын Божий улыбнулся.
— Смотри, накаркаешь еще…
— Не накаркаю. Я тебе зла не желаю, желаю тебе только научиться пить. Чокнись со мной.
Сын Божий пригубил свой стакан.
— Зачем ты вернулся сюда? — спросил Эль-Пасо. — Это неосторожно.
— А мне никто не говорил, чтобы я не возвращался.
— И я вернулся, и ты вернулся. Не было надобности возвращаться нам обоим.
— Здесь еще многое следует сделать, прежде чем совсем уйти отсюда, — сказал Сын Божий.
— lo lo creo,[20] — сказал Эль-Пасо. — Но я и один могу обо всем позаботиться. Разве нет?
— Не знаю.
— Не знаешь? По-твоему, я один не справлюсь?
— Здесь дел немало.
Эль-Пасо увидел его глазки, которые только что смотрели на убитых на тротуаре и на арестованного человека.
— Ладно, — сказал он. — Только ты должен научиться пить.
Он почти кричал и совал стакан в руку Сына Божия.
— Чокнись со мной!
Сын Божий пригубил, потом сошел на этаж ниже и пошел прямо к каптену Блуту.
Блут, услышав его шаги, насторожил уши.
— Ну, что? — спросил Сын Божий. — Ты решил?
— Угм, — ответил пес.
— Даю тебе двадцать четыре часа, — сказал Сын Божий.
Пес положил голову ему на плечо.
— Ну, что ты собираешься мне сказать? — спросил Сын Божий.
Вошел капитан Клемм.
— Что ты делаешь? Что ты с ним тут делаешь?
— Так, мы тут поговорили.
— Пошел прочь! Эти собаки не должны разговаривать. Понял, коротышка? Сегодня не давай ни одной kleine Knochen, даже воды не давай.
Он подошел к псу, раскрыл ему пасть и стал смотреть зубы, стиснув свои челюсти так, что во рту у него что-то хрустнуло, будто он грыз орехи.
— Ты любишь собак? — спросил он.
— Собак? — сказал Сын Божий. — Одних люблю, других нет. Люблю, только не всех.
— Собаки не предадут. Они всегда верны.
— Но это не достоинство! — сказал Сын Божий.
— Не достоинство?
— Нет, капитан. Человек поступает хорошо, и собака ему верна. Человек поступает плохо, собака все равно ему верна.
— Ну и что? — спросил офицер.
— Ничего.
— Но зачем ты разговариваешь с Блутом?
— Блута я люблю.
— Ах, любишь, — сказал капитан. — По-твоему, он хороший пес?
— Наверно, хороший.
— Я люблю своих собак больше, чем всех людей, которых я знаю.
— Это многие так.
— А ты нет?
— Нет. Есть люди, которых я люблю больше.
Офицер посмотрел на него и покачал головой.