До заветной стойки оставалось всего три человека, когда сбоку мелькнула какая-то тень, и меня вдруг больно схватили за руку выше локтя.
- Тихо, ни звука, - прошипел отчаянно противный голос, и огромный мужик в строгом черном костюме выволок меня из очереди.
Я попыталась было возмутиться, но из горла вырвался только сдавленный писк. Мужик вырвал у меня паспорт, билет и декларацию, стащил с плеча сумку, при этом второй рукой он ухитрялся резво волочить меня к выходу. Заметив нечто, напоминающее милиционера, я хотела заорать и позвать на помощь, но бугай весьма ощутимо саданул меня кулаком под ребра.
- Закрой пасть! - посоветовал он.
Точно такой же экземпляр, даже в идентичном костюме, тащил Корнилова, заломив ему руку за спину. Это я умудрилась разглядеть, скосив глаза чуть ли ни себе за спину. Еще один, поменьше калибром, одетый в черные джинсы и песочного цвета вельветовую рубашку, нес нашу синюю сумку.
Вокруг нарастал гул, как от морского прибоя.
- Спокойно, граждане, - сказал мелкий. - Федеральная служба безопасности.
- Твою мать! - застонал Герострат.
Нас загрузили в серебристого цвета “Ниссан Патрол”, на заднее сидение. Ничего себе машинки у ФСБ! Битюги сели по бокам, заблокировав двери. Странно, что на нас не надели наручники. Понадеялись на свою силушку. Ну и правильно, куда мы денемся, а в наручниках ой как скверно. Уж я-то знаю.
Давным-давно, в годы студенческой глупости, мы с Мишкой решили поиграть в садомазохизм. Он притащил откуда-то наручники, нацепил одно кольцо мне на руку, а второе защелкнул на спинке кровати. Спинка, кстати, была металлическая, старомодная и сделанная на совесть. Сеанс мне совсем не понравился, рука затекла, да и кольцо Мишка застегнул туго. Я потребовала снять это безобразие, но тут выяснилось, что ключа-то и нет. Мишка про него попросту забыл. Высказав весь свой нецензурный набор, я начала завывать на манер пожарной машины, а рука - стремительно синеть. Подручные средства вроде булавок, пилочек для ногтей и маникюрных ножниц результата не принесли. Службы спасения тогда еще не было. Михаил позвонил в “скорую”, но там сказали, что для подобных идиотов могут прислать только психиатрическую перевозку, и посоветовали позвать слесаря. Кое-как одев меня, супруг побежал за дядей Колей. К счастью, тот оказался сравнительно трезв, но открыть замок не смог. Зато смог очень ловко распилить спинку кровати. Поймав на последние деньги частника, мы с Мишкой поехали на Горького, 60 - в милицию. Там дежурный долго хохотал, я умирала со стыда, но наручники все-таки сняли. А рука, по счастью, левая, болела еще неделю.