Я вспомнил то совещание. Я зашел в конференц-зал, чтобы отдать Энни документы, оставленные ею в номере. Так и сказал: мое присутствие на совещании не превышало двух минут. Мои ответы, похоже, очень их устроили.
– Как я и говорил, – кивнул высокий. – Мы сожалеем о вашей утрате.
– Позвольте спросить…
– Как вам известно, Киндлы – богатые люди, – объяснил он. – Государство хочет убедиться, что они не нарушают закон.
– Это рутина, – добавил его напарник.
Утром я позвонил в «Киндл инвестмент патнерс». Гленн Киндл любил свою дочь. Мне не нравился этот мужчина, он не жаловал меня, но ради ее памяти я хотел, чтобы у нас наладились нормальные отношения. Уж это я мог сделать для моего несостоявшегося тестя.
Но не сложилось. Я не мог поговорить с ним даже по телефону в течение более чем шести недель. Его никогда не было на месте. Как и в этот раз, о чем деловым тоном сказала мне секретарь. Я представился, и ее голос заметно смягчился.
– Ох, Нат! Я очень, очень сожалею. Энни была замечательным человеком.
Диану, секретаря «Киндл инвестмент патнерс», я видел на похоронах, но переговорить нам не удалось. Она объяснила, что мистер Киндл взял длительный отпуск, чтобы свыкнуться с потерей дочери, и улетел в Европу. Я ее поблагодарил.
– Диана. Еще один момент. Если у меня возникнет вопрос по делам Энни, смогу я с ним связаться?
Диана ответила, что нет, но предложила выход из положения:
– Вы можете переговорить с Дейвом Эллиотом.
Офис Дейва находился в высоченном здании и с видом на Бэй-Бридж. Он соединяет Сан-Франциско и Окленд. На полках за столом Дейва стояли книжки по юриспруденции. Без единой трещинки на корешках. Судя по всему, их никогда не открывали. Почетное место у стола занимала клюшка для гольфа.
– У меня встреча в два пятнадцать.
Я посмотрел на часы справа у стола. Ровно два.
– У меня встреча в два ноль пять.
– Чем я могу вам помочь?
Я рассказал о визите следователей из ДНиС. Он воспринял мои слова серьезно.
– Спасибо за подсказку, дружище. Я это проверю.
Слова звучали достаточно дружелюбно, но я уловил за ними злость. Спросил, зачем ко мне заявились следователи. Что-то произошло с «Вестидж»? Он ответил, что скорее всего это была рутинная проверка, но ни одного из нас мой вопрос не обманул. На меня злились из-за смерти Энни.
– Я беру двести долларов в час за консультацию по юриспруденции, – улыбнулся Дейв. – За психотерапию в два раза больше. – Посмотрел на часы. А потом пустился в пространный рассказ о «Киндл инвестмент патнерс», играх с венчурным капиталом, Энни. Ее репутация восходящей звезды меня удивила.