Думаю, что момент, когда твоя жизнь начинает распутываться, зачастую приходит безо всяких церемоний – объявляет о себе разве что хныканьем. А вот взрыв мне следовало воспринять как подсказку.
Подробности по большей части я помню.
Избыток пены, сползающей по стенке чашки с мокко. Пара, спорящая насчет музыки, которая должна прозвучать на их свадебной церемонии. Ротвейлер, привязанный у кафе, стоящий на задних лапах, опираясь передними о стекло.
Когда она проходила мимо, я читал неторопливое описание реки в Бостоне, иногда перескакивая со строчки на строчку, чтобы добраться до места, где сюжетная линия книги вновь набирала скорость. Я бы и не заметил ее, если бы она не положила на угол моего столика белый сложенный квадратик бумаги. Мой взгляд ухватил миниатюрную кисть, кольцо на указательном пальце. Потом остановился на бумажном квадратике. Почему она выбрала меня?
Когда я поднял голову, незнакомка уже была у двери, шла к выходу не оглядываясь. Я загнул уголок страницы, которую читал, взял сложенную записку, последовал за девушкой.
Оглядел улицу. Молодые женщины с силиконовой грудью, которые называли домом Марина-Дистрикт, прогуливались вокруг в солнцезащитных очках от известных дизайнеров, с дорогими детскими колясками, наслаждаясь ярким, безоблачным июльским днем. Я успел увидеть, как девушка садилась в красный «сааб», припаркованный перед «Пита Палор».
Что-то помешало мне позвать ее. Я решил, что привлеку ее внимание взмахом руки, но она села в автомобиль и уехала, прежде чем я успел подойти достаточно близко. Я посмотрел на записку, развернул ее и увидел фразу, прозвучавшую как удар набатного колокола:
«Уходи из кафе – НЕМЕДЛЕННО».
Кафе взорвалось.
Дым. Осколки стекла, пепел, облако пыли. Гудение в голове, будто грохот товарняка, наложившийся на похмелье. Не думаю, что я терял сознание. Взрыв перенес меня на три фута, бросил на мостовую, но, похоже, оставил в целости и сохранности.
Я видел репортажи из зон боевых действий, где мир разваливается на части. Здесь ничего такого не было и в помине: единичный взрыв, и все как в тумане. Кровавая версия семейных разборок, когда отец швырял стальную кастрюлю на пол, чтобы привлечь внимание моего брата.
Переднее окно кафе вылетело, в боковой стене появились многочисленные бреши, но она устояла. И теперь из нее местами торчала металлическая арматура, с которой облетел бетон. Из двери вышла парочка: он прижимал висящую плетью руку к телу, у нее по ногам текла кровь. Владелец ротвейлера обследовал своего любимца в поисках ран и повреждений.
